Одно на всех дано нам небо,
Одна земля взрастила нас.
Люди, одни на всех у вас дороги,
Одни печали и тревоги,
Пусть будет сном и мой рассказ.
- 47
А может, не было войны? Не гнали немцев по этапу, И абажур из кожи - блеф, А Муссолини - дутый лев, В Париже не было гестапо?
А может, не было войны? И "шмайсер" - детская ирушка, Дневник, залитый кровью ран, Был не написан Анной Франк, Берлин не слышал грома пушек?
А может, не было войны, И мир ее себе придумал? ...Но почему же старики Так плачут в мае от тоски? Однажды ночью я подумал.
...А может, не было войны,
И людям все это приснилось?..
* * *
Долгая дорога лета
Снится иногда
долгая дорога лета, Зной палящий над колонной,
что идет из гетто. Бабушка моя
прижимает к сердцу внука, А в глазах ее любовь и мука. Души, как тела,
покричат и отболеют. Все проходит...
На свою Голгофу вновь идкт евреи. Вечные жиды
ждут от Моисея чуда: "Господи, скажи: стрелять не будут?"
Крики,
стон,
вопли,
вой...
Ой-е-ей-е-ей-е-ей... Девочка, закрыв
мамины глаза ладонью, Ей кричит:
"Не бойся, мама, нам не будет больно!"... Выцвел, пожелтел
в памяти моей тот снимок, Да судьба навеки им гонима...
Крики,
стон,
вопли,
вой...
- 48
* * *
На Дороге Жизни
В пальцы свои дышу Не обморозить бы. Снова к тебе спешу Ладожским озером.
Долго до утра
В тьму зенитки бьют,
И в прожекторах
"Юнкерсы" ревут.
Пропастью до дна
Раскололся лед,
Черная вода,
И мотор ревет:
"Вправо!"
...Ну, не подведи,
Ты теперь один
Правый.
Фары сквозь снег горят, Светят в открытый рот. Ссохшийся Ленинград Корочки хлебной ждет.
Вспомни-ка промтор
Шумных площадей,
Там теперь не то
Съели сизарей.
Там теперь не смех,
Не столичный сброд
По стене на снег
Падает народ
Голод.
И то там, то тут
В саночках везут
Голых.
Не повернуть руля, Что-то мне муторно... Близко совсем земля, Ну что ж ты, полуторка?..
Ты глаза закрой,
Не сотри, браток.
Из кабины кровь,
Да на колесо
ало...
Их еще несет,
А вот сердце - все.
Стало.
* * *
- 49
Бабий Яр
Слился с небом косогор, И задумчивы каштаны. Изумрудая растет трава, Да зеленый тот ковер Нынче кажется багряным, И к нему клонится голова.
Молча здесь стоят люди,
Слышно, как шуршат платья.
Это Бабий Яр судеб.
Это кровь моих братьев.
До земли недалеко, И рукой подать до неба. В небо взмыл я и на землю сполз. Вы простите, сестры, то, Что я рядом с вами не был, Что в рыдания свой крик не вплел.
Воздух напоен болью,
Солнце шириной в месяц.
Это Бабий Яр доли.
