Ринг за колючей проволокой | страница 5
Тогда адъютант Ганс Бунгеллер встречал доктора любезной улыбкой и вне всякой очереди пропускал к полковнику. А теперь… Успех всегда вызывает зависть, думал Говен, и тем более, если этому успеху способствует женщина, да еще такая, как фрау Эльза. Жена полковника относилась к нему благосклонно, это знали все, что же касается Говена, то он был к ней неравнодушен. И не только он. Во всей дивизии СС «Мертвая голова», несшей охрану концлагеря, не было немца, который при встрече с хозяйкой Бухенвальда не терял бы самообладания. И эта капризная властительница мужских сердец все время что-то выдумывала и повелевала. По прихоти фрау Эльзы тысячи узников за несколько месяцев соорудили для нее манеж. Вскоре ей наскучило гарцевать на жеребце в костюме амазонки. Появилось новое увлечение. Эльза решила стать законодательницей мод. Она увидела на заключенных татуировку, и ей пришло в голову сделать уникальные перчатки и сумочку. Такие, чтоб ни у кого в целом мире! Из татуированной человеческой кожи. Майор Говен, не содрогнувшись, взялся осуществить дикую фантазию взбалмошной хозяйки Бухенвальда. Под его руководством доктор Вагнер изготовил первую дамскую сумочку и перчатки. И что же? Новинка понравилась! Жены некоторых важных чиновников желали иметь точно такие же. Заказы на сумочки, перчатки, абажуры, обложки для книг стали поступать даже из Берлина. Пришлось в патологическом отделении открывать секретную мастерскую. Покровительство фрау Эльзы возвысило и упрочило положение майора. Он стал свободно и почти независимо держаться перед комендантом Бухенвальда, полковником СС Карлом Кохом, который имел прямую телефонную связь с канцелярией самого рейхскомиссара Гиммлера. Имя Коха приводило в трепет всю Тюрингию, а он сам трепетал перед своей женой.
Майор перевел взгляд на Густа — и профессиональным глазом врача прощупал тугие мышцы треугольной спины, тренированные бицепсы старшего лейтенанта, его мускулистую шею, на которой гордо держалась светловолосая голова. Густ рассеянно слушал адъютанта и лениво постукивал гибким прозрачным стеком по лакированному голенищу. И при каждом движении правой руки на мизинце сверкал черный бриллиант. Говен знал цену драгоценностям. Мальчишка! Ограбил и хвастается. Щенок!
Говен взглянул на часы — уже пятнадцать минут он ждет приема. Кто же сидит так долго у полковника? Уж не начальник ли гестапо Ле-Клайре? Если он, то, черт возьми, просидишь еще с час.