Послышалось щелканье замка — Говен запирал ящики стола и сейфа, — а через несколько минут он вышел. Пайкс вскочил с места и застыл с вытянутыми по швам руками.
— Пайкс, я вчера отправил в лабораторию мокроту сорока кроликов, — Говен быстро снял халат и бросил его на руки старшего санитара. — К моему приходу чтоб на столе лежали анализы.
— Будет исполнено, герр майор.
Проводив глазами Говена, Пайкс повесил халат майора на вешалку и взглянул в окно. Майор быстро шел к браме — главным воротам концлагеря, за которыми в эсэсовском городе находилась резиденция коменданта.
Пайкс не стал терять времени. Из потайного кармана он достал самодельный ключ и, убедившись, что никто за ним не наблюдает, быстро открыл дверь кабинета. Штамп, как всегда, находился в правом верхнем ящике стола. Через несколько минут сотня бланков больничных листов приобрела силу подлинных документов. Оставалось только вписать фамилию и личный номер заключенного да проставить дату «освобождения по болезни».
Пора было уходить. Но Пайкс не спешил. Он решил разгадать тайну маленького окошка. Несколько секунд в его душе шла борьба с самим собой: если окошко имеет сигнализацию, тогда…
Поборов свою неуверенность, Пайкс отдернул маленькую темную шторку. На кафельной стене вырисовывался квадрат смотрового окна. Под ним кнопка.
Пайкс сначала попытался открыть окошко силой, но усилия оказались напрасными. Тогда он решился и нажал кнопку. Раздался щелчок, и крышка открылась.
Пайкс приник к выпуклому стеклу и отшатнулся. Не может быть! Не веря своим глазам, снова поглядел в окошко, и мурашки побежали у него по спине. За толстым стеклом, за массивной стеной, шел чудовищно варварский медицинский опыт. Сорок заключенных с желтыми туберкулезными лицами, задыхаясь, глотали воздух, насыщенный какой-то мелкой пылью… Пот струился по впалым щекам, оставляя кривые грязные полоски, ввалившиеся глаза лихорадочно блестели… Одни узники с безразличным видом сидели на полу, прислонившись спиною к стенке, и покорно ждали конца пытки… Другие обреченные еще боролись за жизнь. Они судорожно прижимали узловатыми пальцами к носу и рту рукава или полы своих полосатых каторжных костюмов. Но, очевидно, этот самодельный фильтр помогал мало: мелкая пыль проходила сквозь редкую материю…
Пайкс захлопнул окошко. Теперь все ясно! Свою докторскую диссертацию майор СС Адольф Говен писал на тему «Роль угольных частиц в новообразовании туберкулеза легких и в задержке развития туберкулеза». Пайкс знал, что над созданием этого научного труда работает чуть ли не весь подневольный состав Гигиенического института. Ученые в полосатых каторжных костюмах, химики, биологи, хирурги, терапевты вкладывали в диссертацию Говена свои знания, свой талант и опыт. Пайкс наивно полагал, что туберкулезные больные, легкие которых подвергались исследованиям, отбирались из тысяч узников концлагеря. Среди заключенных их было много. Однако большинство больных по характеру заболеваний не подходили к научной теме диссертации. Доктор в майорской форме войск СС отличался принципиальностью и свои исследования вел на конкретных фактах. Теперь понятно, для чего по указанию Говена отбирали здоровых узников. Им в этой специальной камере заражали легкие. Они задыхались от угольной пыли, получая необходимую для диссертации Говена стадию туберкулеза. Люди, как морские свинки и кролики, выполняли роль подопытных животных…
