применял его всегда по необходимости, а не из любознательности.
То были наблюдения, связанные с расследованием и слежкой. С Кэтрин у меня для
этого не было необходимости.
Я был заинтересован ею, но не имел никакого намерения вторгаться в ее личную
жизнь. Ее кошелек лежал на кухонном столе. Я мог покопаться в нем и выяснить все, что
хотел — ее фамилию, кем и где она работает.
То же касается и маленькой кучки писем, которые она оставила на краю круглого
стола, стоящего у окна, выходящего на парковку. На всех этих конвертах было написано
ее имя, и кто знает, какую информацию они содержали.
Я не мог остановить себя и не смотреть на ее книжные полки, хотя бы даже на
гигантскую коллекцию литературы, собираемую ею годами. Тысячи изданий,
упорядоченные в алфавитном порядке по жанрам, как в книжном магазине. Не похоже,
что в коллекции были редкие экземпляры, но насколько она была эклектичная. Книги в
твердых обложках были пыльными, в мягких же — сильно потрёпанными. Я бы удивился,
если бы они все были ею прочитаны, возможно, некоторые из них она купила
подержанными.
На одной из полок была выставлена коллекция современных эротических романов.
В моем магазине таких не было, но я узнал их по названиям, видел такие на книжных
интернет-распродажах.
У нее была скромная коллекция иностранных книг: из Франции, России и даже
греческие авторы.
Я заметил несколько книг о путешествиях. Это были не те книги, которыми обычно
интересовался. Я любитель пофантазировать, обожаю затеряться в историях,
приближающих туда, где вы никогда не были, и в случайных историях людей, которых вы
никогда не встретите. То, как она рассказывала мне о своей любви к чтению, объясняло ее
коллекцию.
У нее было почти все, но я заметил, что на полках отсутствовали детская или
подростковая литература. Странно. Многие взрослые читают подростковую литературу в
наши дни. Я даже подобрал несколько для себя и нашел их весьма занимательными.
Пробежался пальцами по книгам, от одного корешка — к другому, размышляя,
какого рода эротические мысли могли быть вложены этими книгами в очаровательную
головку Кэтрин. Или, может, эти мысли уже были там, ее собственные, и я мог бы сам
выяснить ее пределы.
Я думал о том, как она пришла бы в мой магазин и какие жемчужины литературы
могла бы там отыскать, когда услышал одно слово:
— Спасибо. — Ее мягкий голос раздался в комнате.
