Для тренировки механиков-водителей построили эскарпы и контрэскарпы, установили надолбы, в поле за Астабанью отрыли противотанковый ров. На преодоление этого рва первым пошел Петр Двинский.
Механик-водитель тяжелых танков «КВ» старшина Петр Двинский до самозабвения был влюблен в свою машину. Юношеская прямота, а порой и порывистость сочетались у двадцатидвухлетнего старшины с трезвой оценкой людей и событий, какая бывает свойственна только человеку с большим жизненным опытом. Такому складу характера способствовало, видимо, чувство ответственности за тех, кого призван был воспитывать он, Двинский: в школе комсорг, в армии тоже комсорг, а потом парторг роты.
Сдержанный, скупой на слова и жесты, Двинский был душой всех занятий в батальоне, всегда умел нащупать самые сокровенные и отзывчивые струны в сердцах своих слушателей. Несмотря на средний рост, Двинский благодаря складной тренированной фигуре атлета казался богатырем. Правильные черты лица, волевой рот, темно-карие глаза, которым изогнутые пушистые ресницы придавали немного обиженный, чуть-чуть грустный вид. Его длинные ресницы были предметом бесконечных шуток.
— И зачем парню такие глаза, прямо как у Любови Орловой!
— Девочке бы такие глаза, вот это да! — смеялись танкисты.
Двинский искренне огорчался. Однажды он признался мне, что в детстве пытался даже стричь ненавистную ему «шерсть из глаз».
Если надо было преодолеть серьезное препятствие, всегда первым оказывался Двинский. Такой уж у него был характер. Он шел вперед не для того, чтобы захватить первенство. Он вел за собой людей как коммунист, потому что стремился к одному: всех своих товарищей видеть первыми и лучшими.
Танк старшина водил виртуозно.
Когда Двинский пошел на преодоление рва, в поле собрался почти весь личный состав бригады. Бесконечные дожди превратили землю в сплошное жидкое месиво, и всех тревожило: справится ли Двинский с препятствием? Ведь он, собственно, сдавал экзамен за всех.
Фыркая и чавкая, по грязному грунту ползла красивая, немного громоздкая машина. Вот она остановилась на самом краю рва — стенки его оползли, на дне собралась дождевая вода. Танк медленно спускался в ров. Вот-вот машина соскользнет вместе с оползающими под ней слоями глинистого берега, вот-вот уткнется в черно-желтую жижу носом. Хотелось ухватиться за танк сзади и поддержать его, но этого не потребовалось: непреоборимая сила и мастерство человека удерживали машину. В ту минуту, когда казалось, что танк уже не выберется из рва, он вдруг фыркнул, выбросил облако молочно-белого дыма и как бы бросил всю свою массу вперед — резко соскочила вниз корма. Все так и ахнули: передними траками гусениц танк стал уже на противоположной стороне рва и медленно, с трудом выползал наверх, точно из ямы с громким сопением выбиралось чудище, и оно тяжело дышит и дрожит от напряжения, но упорно продвигается. Вот танк высоко поднял над уровнем земли свою переднюю часть, качнулся и грузно опустился на землю. Еще корма висела над рвом, еще танк делал последние усилия, чтобы уйти от места тяжелого испытания, но ров уже был пройден. Парторг роты механик-водитель Двинский совершил почти невозможное.
