Гермиона подумала немного и присела в такую же нишу напротив. Между прочим, холодно.
— С Днем Рождения, Гринграсс.
— Иди вон, Грейнджер, — ответила Дафна, не открывая глаз. Только вот Гермиона уходить не собиралась.
— Что, не любишь дни рождения?
— Не твоего ума дела.
— Это же праааздник, Гринграсс, это же твой день, ты должна радоваться и задувать свечки на торте.
Гринграсс слегка повернула голову в ее сторону и даже приоткрыла один глаз.
— Ага. А еще получать подарки, купаться в обожании и посылать подальше наглых грязнокровок.
— Посылай, — согласилась Гермиона. — А грязнокровка уже почти собралась рассказать тебе страшную тайну о днях рождения.
— Жду-не дождусь, чего такого нового может мне рассказать жалкое существо, которое до одиннадцати лет росло без магии, — презрительно фыркнула Дафна.
— В самом деле, ничего, — покладисто согласилась Гермиона. Почему-то от этого дурацкого разговора и от обилия подначек (что привычно), причем взаимных (а вот это-то и странно!), Гермионе стало непривычно весело. Они молча посидели в темноте коридора еще несколько минут. Потом Дафна пошевелилась и снова фыркнула, но уже не презрительно, а весело.
— Ладно, выкладывай.
— А я передумала, — мстительно заявила Гермиона. — Может, ты недостойна моей страшной тайны.
— Ах, это твоя личная тайна? Тогда не ломайся, Грейнджер, твои тайны все равно никого не интересуют. Разве что я могу послушать.
— Уговорила. Слушай. У меня сегодня День Рождения.
— И что? — нахмурилась Дафна. — Тебе песенку спеть? «С Днем Рожденья тебя», или вроде того?
— Вдумайся, Гринграсс. Напряги чистокровный мозг. У меня День Рождения — и о нем никто не знает. Пока ты купаешься во всеобщем внимании, у меня самый-самый обычный день. Завидуй.
— Было бы чему завидовать, — сказала Гринграсс и завистливо вздохнула. — Между прочим, я теперь могу тебя шантажировать!
— А смысл? — пожала плечами Гермиона. — День все равно закончится через несколько часов, да и вряд ли кто-нибудь станет поздравлять грязнокровку, правда ведь?
— Я могу тебя шантажировать на следующий год. И даже организовать какие-никакие поздравления, — совсем развеселилась Дафна.
— О, я, наверное, тебя неправильно поняла. Ты что, собираешься целый год хранить в памяти факты моей биографии? Не может такого быть.
— Я не виновата, Грейнджер, что у меня хорошая память. Так-то, конечно, стала бы я запоминать…
Это был, пожалуй, один из самых странных разговоров в жизни Гермионы. Они с Дафной обменивались не самыми безобидными замечаниями, но при этом ни одна из них будто бы не принимала всерьез реплики другой. Как будто на самом деле они вообще не о том говорили.
