Из четырех комнат одна использовалась в качестве гостиной, одна служила спальней, еще одна оказалась столовой, а последняя являлась чем-то вроде мастерской, соединенной с кабинетом. Здесь Симона, судя по всему, рисовала эскизы сумок и кое-что даже шила своими руками. Повсюду лежали модные журналы и богато иллюстрированные труды по истории костюма, но, помимо них, не было видно ни одной книги.
– Что ищем, патрон? – спросил эксперт Моро, оглядываясь. – Судя по пыли, – он провел пальцем по столу, – здесь месяца два никто не убирался, а то и все три.
– Осмотрите все как следует. Письма, счета и прочие бумаги упакуйте отдельно, я должен буду их изучить. Да, если где-нибудь под кроватью отыщется труп, зовите.
Присутствующие засмеялись. Шутка была известна давно и, можно сказать, переходила от одного поколения полицейских к другому, но бывали, бывали случаи, когда она оказывалась чистой правдой!
– А вы куда, патрон? – подал голос Шапель.
– Побеседую с консьержем.
Уже знакомый Буало консьерж, немногословный краснолицый старик лет пятидесяти, пожаловался на то, что к нему то и дело являются газетчики и требуют сенсационных подробностей о Симоне, а он не знает, что им сказать.
– Назойливые, как мухи. Им и дела нет, что я из-за них работу могу потерять. Да и что я могу о ней сказать? Жила она потише многих, принимала у себя только одного мужчину.
– Мориса де Фермона?
– Нет, президента республики. Я ведь уже говорил вам, что к ней ходил только мсье де Фермон. Надо повторить – повторю, мне нетрудно.
– Какое он на вас производил впечатление?
– На меня? – удивился консьерж.
– Да, на вас.
– Баловень судьбы. Мне и в голову не могло прийти, что он так кончит.
– Он часто ссорился с Симоной, пардон, мадемуазель Дюфур?
– Никогда я не видел, чтобы они ссорились, ничего такого. Наоборот, казались довольными и расслабленными, как люди, которые друг другу подходят. Не знаю, понимаете ли вы, что я имею в виду…
– Я понял вашу мысль. Но, может быть, после того, как она перебралась в Сен-Клу, что-то произошло?
– Она приезжала в начале сентября, забрала почту. Была точно такая же, как всегда, и обещала, что к двадцатому числу окончательно вернется в Париж.
– Приезжала – вы имеете в виду, на своей машине?
– Ну да.
В Сен-Клу машина Симоны обнаружена не была, что стало одним из лишних доводов в пользу того, что женщина убила любовника и скрылась.
– Она держала прислугу?
– Периодически.
– В смысле?
– Ну, иногда нанимала для уборки какую-нибудь женщину шестидесяти или семидесяти лет.
