— Спасибо за все то, чему вы меня научили. Я прочту книги, которые вы мне одолжите, и вернусь снова, как только смогу.
— Осторожно, Соньер, — говорит Будэ, пока аббат не переступил порог. — Не слишком подставляйте себя под удары республиканцев.
— Я постараюсь, но ничего вам не обещаю, — отвечает, смеясь, Беранже.
— Вот он! Он выходит из дома Будэ, посмотрите на него хорошенько, — шепчет Жюль Илье.
Илья отодвигает занавес и следит глазами за Беранже. У аббата радостный вид. Так это он избранный? Или жертва — все зависит от точки зрения каждого из них. Он красив, у него открытое лицо, атлетическая фигура. Илья не видит зла в этом существе.
— Он чист и хрупок, — шепчет еврей.
— Но что ты еще видишь в нем?
— То, что он нам не подходит. Его хрупкость может сравниться лишь с его буйностью, его чистота — всего лишь отражение его души… Слишком много диких инстинктов сокрыто в этом теле.
— Илья, мой бедный друг! Но именно этим он интересен. Мужчина, которого может подкупить красота женщины, и осознающий, что за золото можно купить красоту женщины, — вот идеал. Мы купим его душу, и он купит то, что желает. Что такое наш мир, если не огромный рынок, где все продается тому, кто больше даст? Я что же, должен вам это объяснять, вам, еврею?
Илья вздрагивает, думая о том, что, несомненно, нет больше ничего невозможного для Жюля, который, уже, вознесясь над человеческими законами, также глубоко окунулся во зло. Чего же хочет Жюль, если не быть властелином ночи и создать мир теней на руинах других миров? Он смотрит, как Беранже исчезает в конце улицы, этот мужчина, избранный ими, чтобы привести их к раскрытию тайны.
— Вы осознаете роль, которую вам предстоит сыграть, не правда ли?
— Да, — отвечает Илья, думая о тех громадных усилиях, которые ему предстоит приложить, чтобы противостоять иоаннитам и амбициям монастыря.
— Вам надо стать его другом, нужно будет изгнать всякую мысль о грехе из его головы и приподнять завесу над его предназначением. В особенности, вам предстоит стереть всю злобу, которую он питает по отношению к республиканцам. Министр по делам вероисповеданий может отстранить его от обязанностей, если он будет продолжать кричать о своей приверженности монархии. И тогда он нам станет совершенно бесполезен. Он должен остаться именно в Ренн-ле-Шато и никогда его не покидать.
— Я буду действовать в соответствии с установленным планом.
— Мы добьемся успеха, Илья, мы добьемся успеха. Завтра же мы отправимся в Париж и продолжим наши исследования родословных семей того периода, когда Франция называлась Остразией, потом вы вернетесь сюда и с помощью вам известно кого попытаетесь поближе подобраться к Соньеру.
