Свет снаружи упал на стекло, позволив ему увидеть в нем свое отражение: тяжелое лицо, чем-то напоминающее хищную птицу, с орлиным носом и вытянутым вперед подбородком.
Жена, сидевшая рядом, шутливо заметила:
— Перестань глядеться в стекло, у тебя могут появиться признаки... как его... Как психиатры называют эту болезнь?
— Нарциссизм.— Муж улыбнулся, прищурив глаза с тяжелыми веками.— Я страдаю этой болезнью уже много лет. У политиков она стала вообще профессиональным заболеванием.
Посмеявшись, они помолчали, затем заговорили снова, на этот раз серьезно.
— Что-то случилось, не так ли? Вероятно, что-то серьезное? — тихо спросила Маргарет. Она повернулась к мужу всем телом с тревожным выражением на лице. Премьер, погруженный в раздумья, не преминул отметить классически правильные черты ее лица. Она все еще чертовски привлекательная женщина, подумал он, недаром, когда мы вместе входим в комнату, все взоры обращены к ней.
— Да, случилось.— На мгновение им овладело искушение поделиться новостями с Маргарет, рассказать о том, что произошло, о начале секретных переговоров два дня назад и новом звонке президента сегодня днем, затем решил: разговор не ко времени.
Маргарет продолжала:
— Последнее время столько всего происходит, что я уже не помню, когда мы с тобой оставались наедине.
— Знаю.— Он протянул руку и сжал ей пальцы. Теплота этого жеста растопила лед ее сдержанности, и слова хлынули потоком:
— А стоит ли того все это? Тебе еще не надоело? — Маргарет говорила быстро, зная, что между их домом и резиденцией генерал-губернатора несколько минут езды, поэтому ей хотелось скорее высказать все, что лежало у нее на сердце,— как только поездка закончится, исчезнут теплота и сердечная близость между ними.— Мы живем вместе уже сорок два года, Джими, и большую часть времени провели врозь. Нам осталось не так уж много...
— Тебе пришлось нелегко со мной, я знаю.— Голос звучал спокойно и искренне, он был тронут ее словами.
— Нет, не всегда,— сказала она с оттенком сомнения: тема была скользкой, они редко беседовали о чем-либо подобном.
— У нас еще будет время, обещаю тебе. Если дела пойдут...— Он смолк, вспомнив о непредсказуемости будущего, приоткрывшегося в последние дни.— Мне предстоит совершить еще одно дело, может быть, величайшее дело всей моей жизни.
Она вынула свои пальцы из его руки.
— Почему совершить его должен именно ты?
Ответить на такой вопрос было затруднительно. Даже Маргарет, поверенной большинства его мыслей, он не мог высказать свою внутреннюю убежденность:
