жело. А сейчас просто райские условия.
— Мам, за братом хороший уход, тебе не обязательно
находиться здесь круглые сутки. Хочешь, после обхода вы-
зову тебе такси до дома? Я могу побыть здесь сама, о ново-
стях буду докладывать тебе каждый час.
— Если он очнется, мне нужно быть рядом, — она про-
тестующе замотала головой. И в этом было наше сходство.
Упрямые, способные стоять на своем и спорить до хрипо-
ты. — Лучше смотри за Ксюшей. Конец года, нужно гото-
виться к экзаменам, больше заниматься. Проверь, что у нее
с отметками.
— Насчет Ксюши… Такое дело... В общем, Ольга верну-
лась. Пришла вчера с чемоданами. Видимо, выгнали с той
квартиры, которую снимала в центре. Поселилась у них.
Я пыталась не пускать ее, но чуть не дошло до драки.
Мама развернулась ко мне и сняла очки:
69
— Это же хорошо. Ребенку всегда лучше с матерью. Те-
перь я буду спокойна, что она под присмотром, сыта и не
прогуливает школу.
— Ох, ты так и не научилась разбираться в людях, мама.
— Всегда нужно давать человеку второй шанс, Саша, —
она вернулась к вязанию.
— Не все люди его заслуживают, тебе ли не знать. Но
спорить я не буду. — Я повесила сумку на стул и села возле
кровати брата.
Его голова и половина лица были перевязаны бинтами,
руки безвольно вытянуты вдоль туловища, сильные некогда
плечи покрыты ужасными кровавыми гематомами и глубо-
кими порезами. Каждый день их обрабатывали медсестры
под чутким руководством врачей. А вот щетиной уже стои-
ло бы кому-нибудь заняться. Светло-русые волоски над
губой и на скулах отросли почти на полсантиметра и почти
перестали быть колючими на ощупь. Еще неделя, и начнут
завиваться.
В кислородной маске со сложной комбинацией из тру-
бочек и лейкопластыря Сеня казался таким беззащитным
и хрупким. Над ним нависли страшные обвинения, а он не
мог даже слова сказать в свою защиту. Знать бы, что про-
изошло в тот день. Как он оказался у этой девушки? Кто
она и как они связаны?
И почему нельзя проникнуть к нему в голову… Невоз-
можно вот так сидеть на одном месте, как требует того Дон-
ских, вязать, читать молитвы, смотреть в потолок. Такое
точно не для меня.
— Глиняная башка, — я погладила его по щеке, — ты че-
го, решил меня бросить? Ты же никогда не оставлял меня
одну. Проснись.
Ответа не последовало. Арсений продолжал лежать не-
подвижно, лишь только приборы, контролирующие показа-
тели жизнедеятельности, монотонно попискивали в такт ча-
сам на стене.
— Лечащий врач надеется на скорый прогресс в его со-
