Охая и хватаясь за больные места, Денис поднялся. Бурдюк не пострадал. Поморгал; и когда немного улеглась пыль, перед ним появилась сторожка. Никто не смеялся; какая, однако, замечательная деревушка. Впрочем, никто, похоже, не торопился к нему и с утешениями.
Вообще никого не было вокруг. Все, должно быть, разбрелись по домам, почувствовав на своём темечке давящую ладонь полуденного солнца.
— Эй, дядя, — заорал Денис самым дурным голосом, на который был способен. — Я принёс тебе…
Стоп. Что-то не так. Почему так тихо? Почему не голосят в домах дети, не слышно больше треска разрезаемой тыквы?..
Флаг хлопал над головой, как рвущийся с цепи пёс. Во фляге пульсировала жидкость, так, будто Денис нёс не бурдюк, а завёрнутое в сырую кожу, всё ещё живое бычье сердце. Пальцы покалывало, на разбитом локте чувствовалась кровь.
Там, наверху, было что-то плохое. Однако откуда взялись эти стрелы с ярко-красным оперением, торчащие из перил и поддерживающих крышу столбов? Слишком короткие для английских луков, они смотрелись как дохлые хищные рыбины, вцепившиеся в приманку.
— Дяденька… — проговорил Денис, вытягивая шею, одновременно боясь увидеть и не увидеть несуразную зелёную шапку.
Везде в пыли валялись те же самые стрелы, некоторые сломаны. Окна зияют, как червоточины в яблоке: там, внутри вышки, в каждом доме — по персональной пустыне, всё живое в которой сгнило и высохло тысячи лет назад. Наполовину не то втоптанный, не то врытый в землю, лежал шлем — именно об него Денис так неловко споткнулся и полетел носом в пыль. Верхушка его смята чем-то тяжёлым, а внутри… Денис боялся наклониться и перевернуть шлем, под ним без сомнения что-то было.
— Кто-нибудь… — прошептал Денис.
Максим появился как запоздавший актёр, проспавший свой выход на сцену. Глаза его черны от эмоций, которые Денис поначалу не смог разгадать. Откуда-то вынырнул Доминико, он кутался в одежды, будто собрался выходить из-под крыши своего маяка под сильный дождь.
— Нужно посмотреть, — сказал Макс.
Братья неосознанно взялись за руки и стали шагать по ступеням; Денис подумал, что они похожи на парочку разбойников, восходящих на эшафот. Только вот Доминико никак не тянул на палача. Скорее он был похож на призрак висельника, что наблюдает за товарищами по несчастью.
Показалась зелёная шапочка; она постепенно заполняла поле зрения. Под ней было что-то похожее на хэллоуиновскую тыкву, отслужившую своё и выброшенную на помойку. Жизни там, внутри, уже не было. Плечи здоровяка были как рассохшиеся деревяшки, а одежда, казалось, вот-вот должна была начать тлеть прямо на глазах. Денис закрыл лицо руками, но подглядывал сквозь пальцы. Он никогда не видел трупов… ну, не считая тела Максима, которое он, спотыкаясь, тащил к поселению сиу. Но, наверное, этот случай можно не брать в расчёт: мальчик же не знал, что брат мёртв.
