В студенческие годы, изучая уже упоминавшуюся работу Энгельса «Происхождение семьи…», как-то не очень верилось в его критику буржуазной семьи, в гневные формулировки типа: «Брак по расчету в обоих случаях довольно часто оборачивается в самую грубую проституцию — иногда обеих сторон, а гораздо чаще жены» (с. 74). В то время казалось, что даже если Энгельс и прав, то все это относится к «нецивилизованному» XIX веку. Думалось, что в развитой стадии капитализма, особенно со второй половины XX века, многое изменилось к лучшему, в том числе и в сфере семейных отношений.
Не тут-то было. Оказалось, что оценки Энгельса имеют значение не просто для определенного исторического периода, они верны в принципе относительно сути буржуазной семьи. И в этом приходится убеждаться не только на примере нынешней нецивилизованной капиталистической России, но и на примерах «цивилизованного» капитализма в США, Западной Европы и даже Японии.
Следует признать, что о кризисе семьи на Западе говорится и пишется не менее двух веков. Причем наиболее убедительно, может быть, даже не в научных работах, а в художественной литературе. Достаточно вспомнить Бальзака, Диккенса, Драйзера и других выдающихся писателей. И все же по-настоящему в колокола забили в конце XX — начале XXI века. На этот раз, правда, не столько писатели, сколько социологи и политики. И есть от чего. Кризис семьи стал приобретать характер, угрожающий существованию самого института брака как одной из важнейших структурных опор государства, что наглядно иллюстрируют статистические данные.
