Я осознал, что наблюдаю, как она спит, на время забыв о рисовании. Человек в углу комнаты, который делился своими мысленными образами истории Джорджии, наполнившими мой мозг и появляющимися под моими руками, исчез. Я сомневался, смогу ли я вызвать его снова. Я еще не закончил.
Но я не пытался его звать. Вместо этого я долго и пристально смотрел на Джорджию. Я наблюдал за девушкой, которая была, бесспорно, такой же упертой, как и призраки в моей голове. И в кои-то веки мой разум был полон образов и снов, вызванных моим собственным воображением. И первый раз за всю свою жизнь я заснул с умиротворением внутри меня и с Джорджией подо мной.
До того как Лаки попал к нам, с ним вообще никто не работал. У отца не было достаточно времени, чтобы тренировать его, зато у меня его было предостаточно. У меня был талант, все так говорили. Поэтому я проводила с ним по несколько часов каждое утро, чтобы он привык ко мне, удостоверяясь, что я единственная, кто кормит его, единственная, кого он видит день за днем. Он убегал, когда я подходила ближе, капризно топтался с ноги на ногу, когда я отрезала ему желанный путь, и в большинстве случаев раздражался из-за моего присутствия. До того как я смогла набросить веревку на его голову, и он позволил вести его по кругу, прошел месяц. Еще две недели, и мы были в узде, и он позволил притягивать его голову в мою сторону, когда я стояла сбоку от него.
— Вот так, малыш. Ты дашь мне свою голову?
Я улыбалась, пока говорила, стараясь не выказывать торжества. Вы тренируете лошадь посредством утомления, не боли. Лошадь не хочет заходить в коневоз? Не заставляйте ее силой. Просто скачите вокруг прицепа снова и снова, пока она не начнет тяжело дышать. Затем снова попытайтесь вести ее по рампе. Она не хочет идти? Продолжайте скакать. В конечном счете, лошадь поймет, что давление ослабнет, когда она окажется в прицепе и сможет там отдохнуть. Таким образом, она будет взбираться по трапу охотнее с каждым разом.
Я слегка проявила нетерпение. Мой отец всегда говорил, что когда ты работаешь с людьми или животными, проявление нетерпения — худшая ошибка, которую ты можешь сделать. Но я выросла слегка самонадеянной. Лаки давал мне свою голову, и я хотела всего остального. Я сжала в кулаках его гриву и вытянулась всем телом так, чтобы мой живот слегка касался его сбоку. Он оставался неподвижным, дрожа от волнения, и я чувствовала, как эта дрожь эхом отдавалась в моем желудке, предвкушение охватило все мое тело, делая меня глупой.
