Закон Моисея | страница 3



Мама рассказывала, что поначалу весь город следил за судьбой Моисея Райта: жители смотрели новости, делали вид, что тоже участвуют в событиях, и придумывали всякую чушь, чтобы добавить себе значимости в чужих глазах. Я сама не была знакома с маленьким Моисеем — он рос проблемным, как множество мальчиков его возраста, и члены семьи Райт перекидывались им, как слишком горячей картофелиной — когда уже не было сил терпеть, его отправляли к следующему родственнику. Тогда с ним какое-то время мирились, а затем все происходило по новой, и очередной брат или дядя заступал на печальную вахту. Все это произошло еще до моего рождения, а к тому моменту, как мы встретились, и мама рассказала мне все это для того, чтобы я «отнеслась к нему с пониманием и была доброй», история уже всем приелась, и никто не хотел иметь с Моисеем дела. Люди обожают брошенных младенцев, даже совсем больных. Даже «детей крэка». Но дети становятся подростками. Никто не любит трудных подростков.

Моисей был одним из таких.

К моменту нашего знакомства я уже, кажется, знала о них все. Через дом моих родителей прошло множество приемных трудных подростков. Они постоянно усыновляли или удочеряли кого-нибудь, так что, когда мне исполнилось шесть, у меня было две старшие сестры и брат, уже покинувшие дом. Мое появление на свет оказалось для родителей приятной неожиданностью, так что жизнь, полная неродных братьев и сестер, стала для меня привычной. Они сменяли друг друга, как картинки на калейдоскопе. Может быть, именно поэтому мои родители и Кейтлин Райт, прабабушка Моисея, частенько сиживали за кухонным столом, обсуждая его судьбу. Я услышала многое из того, что нежелательно было бы слышать. Особенно в то лето.

Старая дама сама решила заняться Моисеем. Через месяц ему должно было исполниться восемнадцать, и все остальные родственники уже готовы были, что называется, умыть руки. Он бывал у нее каждое лето, так что прабабушка надеялась, что они смогут поладить, если никто из родственников не станет вмешиваться в его дела. Казалось, ее ничуть не смущал тот факт, что вскоре после восемнадцатилетия Моисея ей самой стукнет восемьдесят.

Я прекрасно знала, кто он такой, и даже припоминала, как летом он появляется по соседству. Но мы никогда не общались, хотя в нашем городе все дети знакомы между собой. Кейтлин Райт приводила его на церковную службу в те воскресенья, что он бывал с ней в городе. В воскресной школе он учился в том же классе, что и я, и мы всей компанией пялились на него во все глаза, пока учитель пытался как-то его приободрить и втянуть в общие занятия. Он не поддавался, а только молча сидел на складном стульчике и глядел по сторонам своими глазами странного цвета, нервно сжимая и разжимая лежащие на коленях кулаки. Как только урок заканчивался, он срывался с места и бежал на свободу, к солнечному свету, прямиком к дому, не дожидаясь, пока его встретит прабабушка. Я иногда старалась его догнать, но Моисей как-то ухитрялся опережать меня. Выходит, уже тогда я пыталась следовать за ним.