Но почему же тогда Бальтазар не возвратился в Германию? Не хотел возвращаться, как блудный сын, к отцу-аллопату, не хотел признавать поражения? Однако после семи лет в плену он, наверное, подрастерял и спесь, и гордость, он мог бы ступить на родной порог, завершить давнюю распрю мудрым примирением.
А вместо этого Бальтазар отрекся от гомеопатии и занял место врача во Вдовьем доме в Москве, в пансионе, где доживали век вдовы и дети небогатых государственных чиновников; на такую должность и протекции, вероятно, особой не требовалось. Он служил во Вдовьем доме всю оставшуюся долгую жизнь, до 1884 года.
Сначала Кирилл думал, что Бальтазар положил себе замолить, искупить грех, вольный или невольный, служением вдовам и сиротам; решил вернуться к традиционной медицине, ибо гомеопатия, точнее его мечта об обращении народов в гомеопатическую веру, завела его слишком далеко и в прямом, и в переносном смысле.
Но обихаживать слабых можно и в Лейпциге, вряд ли место имеет первостепенное значение. Должно было быть еще какое-то обстоятельство, которое решительно препятствовало отъезду Бальтазара, отменяло саму возможность думать об этом.
Долги? Жена из простонародья, к тому же обрученная с ним вопреки канону? Страх разоблачения, обвинения в смерти Урятинского? Но если бы Бальтазар боялся обвинений в убийстве, он, наоборот, из всех сил стремился бы уехать.
Кирилл перебирал эти вопросы, целиком сосредоточившись на Бальтазаре. И вдруг его осенило: младший брат, Андреас! Кирилл помнил о нем только то, что тот умер бездетным, и именно по причине бездетности не интересовался его судьбой, отбросил его, как ветвь, не принесшую плода.
Андреас! Влекомый предчувствием, Кирилл подошел к стене, где висел ватман с генеалогическим древом, провел пальцем по линиям со стрелочками: так, Томас Бенджамин, его жена Шарлотта, Бальтазар… Андреас. 1817–1837. Служил в Морском корпусе.
1837-й. Кирилл стал лихорадочно листать бумаги. Урятинский умер – Кирилл не мог все-таки сказать «убит» – осенью 1837-го, в конце ноября. Андреас – снова взгляд на генеалогическое древо – Андреас скончался в феврале 1837-го. Двадцати лет от роду.
Кирилл – так сыграло воображение – по невнимательности считал, что Андреас тот умер много позже, выйдя в отставку после Морского корпуса.
А выходило, что Андреас… погиб?
Младший брат, младший брат… Андреас. Хотел ли он ехать в Россию? Чем Бальтазар его соблазнил? Или его отправили – со своими целями – родственники? Второе вероятнее. Кирилл еще раз внимательно изучил генеалогическое древо. Священники. Врачи. Чиновники. Никого, кто бы имел хоть какое-то отношение к морю. Наверняка большинство из них моря даже не видели. Так почему же Андреас оказался в Морском корпусе? Протекция, какой-то выходец из Цербста посодействовал? Но почему просили именно об этой протекции?
