— Вегас? Значит, у нас будет настоящий, заслуженный отпуск?
— Единственная альтернатива — хромать назад к Лаксу, а я предпочитаю отложить это событие насколько возможно. Используем путешествие, чтобы разобраться в ситуации. Выясним, кто есть Элиот, найдем «Рубаи». Учитывая все эти обстоятельства, мы можем совершить прыжок в следующий век…
— Давай совершим. Я проверила двигатели и топливные стержни. — Это подтверждали пятна на ее халате — на этот раз масляные, а не кровавые. Исправляешь что-то — значит, замажешься. — По механической части все в порядке.
— Уверена? — Даже когда Прия кивнула, в глазах Фара оставался вопрос. — Не похоже, что Грэм допустил ошибку.
— Грэм избаловал нас своими умственными способностями, но он же не дроид. Ошибки делают нас людьми. Надеюсь, ты извинился, что набросился на экран с его «Тетрисом».
— Грэм понимает, что я разозлился.
— Но он не узнает, что ты сожалеешь об этом, пока не скажешь ему. — Щедрая порция имбиря жгла язык, придавая Прие красноречия, и она с чувством произнесла бабушкину пословицу: — Мы скучаем по пчелиному меду, а не по пчелиному жалу.
Фар вполне мог возразить, что пословица устарела — благодаря путешествиям во времени пчелы вернулись. Вместо ответа он потер костяшки на кулаке, словно стирая воспоминания от удара. Решимость заточила тонкий абрис профиля.
— Я это исправлю. — Он наклонился поцеловать ее в лоб. Закрыв глаза, Прия вбирала в себя все тепло: от кружки с чаем в руке, от его губ на ее коже, от двигателей «Инвиктуса», несущегося сквозь ночь на запад.
Грэм смотрел на числа.
Они менялись, но постепенно и предсказуемо. Тикали секунды. С естественным ходом времени они сравнялись в 5.32 утра 15 апреля 1912 года на рассвете. Через несколько минут на горизонте появится Вегас, почти не отличающийся от городка из старых вестернов — с вывесками бильярдных и конским навозом, разбросанным вдоль грязных дорог. Смотреть не на что, и совсем нечем заняться. Невада в 1909 году объявила азартные игры вне закона — невзирая на то, что по крайней мере за двадцать лет до этого в штате официально открылось первое казино. Роскошные заведения появятся в городе гораздо позже.
Смогут ли они совершить прыжок? Грэм надеялся, что смогут. Даже больше, чем надеялся. Застрять в 1900-х не хотелось бы. Во времени Центрального цвет кожи не имел значения, но в том, что касалось прошлого, предрассудков было не избежать. Всякий раз, отправляясь в другую эпоху, он готовил себя к столкновению с враждебностью или неприязнью того или иного века. Иногда они проявлялись исподволь, угадывались в провожавших его недобрых взглядах лавочников, когда он бродил вдоль полок с товаром. Люди из других времен называли Грэма нецензурными словами, оскорбляя прямо в лицо, унижая его ум и достоинство. И предстоящий отрезок истории был очень опасен. Он видел фотографии линчевания. Хотя и черно-белые, но достаточно выразительные, чтобы вызвать приступ тошноты.
