— Что же нам делать?
— Несколько вариантов. Первый — перебраться на ту сторону, найти родственников и попытаться жить мирной жизнью. Но тут есть одно но, вернее пару — к современной жизни надо привыкнуть и остались ли у вас родственники, которые помнят о вас? И всю оставшуюся жизнь жить тише воды. Второй вариант, остаться в Зоне отчуждения, вступить в какой-нибудь клан и попытаться устроить жизнь тут. Но здесь опасности могут подстерегать на каждом шагу, о мирной жизни можно сразу забыть. Могут быть еще варианты, но это будут лишь производные от этих двух. Что выбирать это решать вам.
— А если к вам?
— Мы по сути дела вне закона, за пределами Зоны на нас навесили ложные обвинения, с которыми нам ещё предстоит разобраться, — сказал Доберман, — и виновные в этом понесут соответствующее наказание. А здесь мы живы только потому, что мы — военное подразделение которое подчиняется уставу. Демократии у нас нет. Демократия там, наверху. Одни наворовав у собственного народа, живут припеваючи, другие бомжуют или сводят концы с концами. У нас же единоначалие. Если решите остаться с нами, то придётся подчиняться приказам командиров.
Офицеры переглянулись между собой, и старший лейтенант озвучил принятое решение:
— Прошло много лет с тех пор как мы попали в плен к немцам, дома родных в живых уже не осталось, и ничего хорошего нас там, на гражданке, судя по вашим словам, не ждёт. Мы останемся в вашем отряде.
— Хорошо, — кивнул Василёв, — у нас я командир, полковник Василёв, позывной Доберман, мой зам — капитан Петренко, позывной Ястреб, остальные сами представятся. Ваши позывные — вы старший лейтенант будете Прометей, вас товарищ политрук так и будем звать Политрук. Возражений нет?
Бывшие пленные синхронно отрицательно кивнули головой.
— Теперь, скомандовал Доберман, — всю документацию в лабораториях сжечь, оборудование уничтожить.
Все понимали, что попади в руки властьдержащих документы о таких способах продления жизни, полученных в подземельях бункера, и опыты над людьми будут продолжены, причём продолжены на новых уровнях. А это значит, что вновь появятся в средствах массовой информации сообщения об пропавших без вести, и значит, снова родные и близкие пропавших напрасно будут с тревогой ожидать вестей из органов полиции, и сотни волонтеров будут безрезультатно сутками прочёсывать местность в бесплотных поисках. Искать способы продления жизни нужно, но другими путями.
Когда лаборатории запылали, Доберман отдал приказ покинуть отсек вивисектора.
