На ходу договорились тотчас же ехать в свои штабы и по прибытии обменяться данными о сложившейся обстановке.
А на улице уже рвались снаряды. На бешеной скорости машина мчалась по проселку. Около 15 немецких танков, стреляя на ходу, вплотную подошли к деревне, когда мы вырвались из зоны их огня. В наступивших сумерках добираемся до моего КП. Временно исполняющий обязанности начальника штаба бригады капитан Краснов докладывает, что, по полученным донесениям, крупные танковые силы противника отбросили на восток части 243-й стрелковой дивизии и, не ввязываясь дальше с ними в бой, двинулись в южном направлении, прикрыв свой левый фланг пехотой.
- Похоже, что завтра утром мы окажемся под их ударом, - предположил я, рассматривая на карте Краснова нанесенную им обстановку.
- Вполне вероятно, - согласился он и вопросительно посмотрел на меня, ожидая, какое я приму решение.
- Постарайтесь связаться со штабом двести сорок третьей дивизии и уточните наличие наших войск южнее, - распорядился я, а сам подумал: "Куда же нам податься?" Ясно было, что от 243-й стрелковой мы отсечены, а выстоять в одиночестве против напора, видимо, выдвигавшихся в исходные районы танковых соединений врага у нас не хватит сил. К тому же горючее и боеприпасы за время боев под Калинином оказались почти полностью израсходованными. Попытки связаться с 243-й дивизией к ночи не увенчались успехом. Зато наша разведка точно установила, что южнее по реке Лама заняла оборону 107-я мотострелковая дивизия 30-й армии.
- Предупредите комдива сто седьмой, что ночью мы отойдем на оборонительный рубеж его дивизии, - приказал я Краснову и тут же по радио вызвал подчиненных мне командиров, чтобы отдать им необходимые распоряжения.
К утру мы были уже на Ламе. Меня радушно встретил на своем КП полковник П. Г. Чанчибадзе. Крепко сложенный южанин произвел приятное впечатление. По тому, как почтительно обращались к нему подчиненные, можно было понять, что комдив пользуется большим авторитетом. Мы с ним как-то сразу сошлись на "ты".
- Хорошо, дорогой, будем драться вместе. Поделюсь горючим и боеприпасами, - сказал Порфирий Григорьевич. - Дивизия у меня боевая, но малочисленная. А танков осталось всего чуть больше десятка, и то легкие. - Он развернул карту, чтобы показать мне, где располагаются его части.
107-я мотострелковая дивизия, действуя на левом фланге 30-й армии Калининского фронта, занимала оборону по южному берегу Ламы от Дорино до Силанучье. Справа ее отделяло от остальных войск армии Московское море. Слева она не имела соприкосновения с правофланговыми частями 16-й армии. Командир дивизии особенно опасался за фланги.
