– Мне показалось, он был искренен, – заметила девушка. – Особенно когда залился краской до ушей – такое трудно сыграть…
– Может быть, – задумчиво проговорила Александра. На память ей пришли слова сэра Эмиля о том, что Патрик якобы засматривается на Ольгу. Не на одну Ольгу, выходит… Сэр Эмиль, кстати, не только об этом говорил… – Ответь мне вот на какой вопрос, – потребовала она, вскидывая голову. – Твои отношения с сэром Виктором – не просто отношения господина и оруженосца, ведь так? В них присутствует и… иное?
Теперь пришел черед краснеть Ольге.
– Миледи… Вы спрашиваете об этом как его сюзерен или… как его мать? – вымолвила она едва слышно.
– Уже не важно, – отмахнулась графиня. – Пожалуй, я увидела и услышала довольно, чтобы получить ответ. Но тогда еще один вопрос: было ли у тебя когда-нибудь что-то с Патриком? В последнее время или, быть может, раньше?
– С Патриком? – Похоже, эта мысль вызвала у девушки неподдельное удивление. – Что вы, миледи! Начать с того, что я впервые увидела его, когда уже состояла оруженосцем при сэре Викторе! Ну и потом… Он же совсем мальчик! У него, должно быть, еще ветер в голове!
– Ясно, – решила не развивать деликатную тему Александра. – Кстати, раз уж мы об этом заговорили – как ты стала оруженосцем сэра Виктора?
– Все произошло почти само собой, миледи, – проговорила Ольга. – Нас, партию освобожденных рабов, привезли в Столицу и разместили в каком-то здании, похожем на склад. В комнате со мной было человек двадцать – вперемешку мужчины, женщины, даже дети. Только мы как-то устроились, как вошел стражник. Он спросил, есть ли среди нас такие, кто до неволи учился пилотажу, но «седла» так и не получил. Руки подняли я и еще один парень. Стражник велел нам идти с ним. Во дворе собралось уже с дюжину таких же, как мы, в основном молодые мужчины, но были и две девушки – немногим старше меня. Мы присоединились к ним, и тут подошел сэр Виктор. Только тогда я, конечно, еще не была с ним знакома. По указанию стражника мы выстроились в шеренгу, сэр Виктор несколько раз прошел вдоль нее туда и обратно, потом остановился передо мной и спросил, как меня зовут. Я назвалась. «Будешь моим оруженосцем, Ольга?» – спросил он затем. Я согласилась, не раздумывая. Вот и вся история, миледи… До сих пор, как вспоминаю, становится страшно: а ну как выбрал бы он тогда кого-нибудь другого? Чаще оруженосцами все-таки берут парней. А одна из девушек, стоявшая с нами, была просто чудо как хороша, а я после освобождения и перелета выглядела, должно быть, просто ужасно. И что он только во мне разглядел?
