— О, привет! — Из двери за прилавком выглядывает женщина, ее руки перепачканы глиной. Я узнаю ее. В прошлый раз я почему-то не догадалась, что она гончар, а теперь меня это даже обрадовало. — Я тебя помню, — говорит она.
— Да, мы с соседкой заходили сюда пару месяцев назад.
— Добро пожаловать. Рада видеть тебя снова.
— Я возьму эту пару и посмотрю что-нибудь еще, — говорю я, протягивая ей зеленые миски.
— Да, конечно. Зови, если что-нибудь понадобится. Я тут рядом, кое-что доделываю.
Я ставлю миски рядом с пачкой открыток — приглашений на вечеринку в честь трехлетия мастерской. А я-то думала, что магазин открылся гораздо раньше… Он такой теплый и уютный. Интересно, чем занималась его хозяйка, прежде чем оказалась здесь? Ей, скорее всего, столько же лет, сколько родителям Мейбл. Пепельные волосы убраны заколкой, в уголках глаз — тоненькие морщинки. Обручального кольца я не заметила.
Не знаю почему, но я нутром чую, что в прошлом с ней что-то случилось: какая-то боль скрывается за ее улыбкой. Я почувствовала это еще в тот раз. Она взяла у меня деньги, и мне показалось, будто она хочет, чтобы я осталась. Интересно, есть ли невидимая связь между теми, кто пережил потери? Не обычные потери, которые случаются с каждым, а такие, которые уничтожают твою жизнь, уничтожают тебя, так что в отражении ты видишь уже не свое, а чье-то чужое лицо.
— Для кого это? — спрашивает Мейбл.
— Для Ханны.
Она кивает.
— Я хочу купить подарок твоим родителям, — говорю я. — Как думаешь, что бы им здесь понравилось?
— Да что угодно. Здесь все такое красивое.
Мы вместе рассматриваем несколько вещиц. Затем я вновь прохожусь по магазину, а Мейбл возвращается к колокольчикам. Я вижу, как она проверяет ценник на одном из них. У Аны и Хавьера в каждой комнате цветы, поэтому я внимательно разглядываю уголок с вазами.
— Как тебе? — спрашиваю я, поднимая круглую вазу. Она пыльно-розового цвета, такая нежная, что отлично впишется в их яркие комнаты.
— Идеально, — отвечает она. — Им понравится.
Я выбираю подарок и для себя: горшок для пеперомии того же пыльно-розового оттенка, что и ваза Аны с Хавьером. Все это время я держала растение в пластиковом горшке, а этот выглядит куда красивее.
Хозяйка уже сидит за прилавком и делает какие-то пометки на бумаге. Я подхожу к ней с вазой, испытывая непреодолимое желание остаться. Протягиваю банковскую карточку и, когда она отдает мне чек, наконец набираюсь смелости спросить.
