— То есть как? — поинтересовался я.
— Они высказаны просто и лаконично, а каждый человек в меру своего интеллектуального уровня и духовного содержания должен интерпретировать их для себя индивидуально, при этом сохраняя главную цель, которой служат эти заповеди. Главное, чтобы каждый верующий правильно в душе осознавал истину слова Божьего.
— Григорий Матвеевич, можно я по-прежнему буду называть вас так? А то трудно изменить привычку.
— Разумеется, Феликс.
— Так вот. Вы сами учили меня логике и психологическому анализу, и моя жизненная позиция в настоящий момент тоже основана на реальных логических умозаключениях…
Тут я подробно поведал отцу Григорию о моих моральных принципах и жизненных устоях, высказал свою точку зрения на преступление как таковое, поделился соображениями о том, кто является истинными преступниками и моральными уродами.
Далее попытался обосновать, что, несмотря на характер моей деятельности, я по шкале морали и порядочности занимаю далеко не последнее место среди представителей рода человеческого.
— В сущности, Григорий Матвеевич, чем я отличаюсь от законопослушного гражданина? — размышлял я. — Как, например, поступит обычный человек, на глазах которого поганый маньяк пытается зверски изнасиловать девочку? Так называемый «непреступник», в лучшем случае, постарается его задержать и сдать в милицию, а реальнее всего то, что он лишь сообщит органам об этом зверстве. Я же — «преступник» — не стану сдавать эту гниду ментам, как предписывает буква закона, а просто-напросто раскрою череп этой мрази. Я поступлю как достойный мужчина, а не как законопослушный гражданин. Но в итоге мой поступок все равно будет считаться преступлением! Так что пусть я трижды буду преступником, но никогда не поступлюсь своей совестью и мужским достоинством!
Я привел еще несколько примеров отцу Григорию, которые отражали сущность моей морали, но противоречили букве закона.
Отец Григорий внимательно выслушал мои размышления и произнес:
— Феликс, в твоих словах, конечно, есть истины, но, продолжая углубляться в твои размышления, можно дойти до глобальной демагогии, извращающей все шиворот-навыворот и отрицающей все ценности человеческой морали. Ведь если тебя послушать, то воровать — это хорошо, если воровать у наворовавших в свое время. Грабить — это замечательно, если грабить людей, по-твоему, достойных того, чтобы их грабили. И даже убивать не грешно, если убивать подлецов и негодяев. Но кто дал тебе право определять, кто в жизни плохой, а кто хороший человек? Кто дал тебе право судить об этом и выносить свой вердикт? «Не судите, да не судимы будете», — гласит писание. Почему ты решил взять на себя роль самого Господа Бога? Это, мой друг, — тщеславие. Тщеславие и гордыня. А гордыня, как тебе известно, тоже грех.
