Диалог прервала сама Таня. Она с чисто женской мудростью решила разрядить обстановку и вышла перед вождём с дубовой дощечкой, на которой стояли собственного производства глиняные тарелки с жареным мясом, рыбой, и чашка с травяным настоем. Девушка еле заметно поклонилась гостю и что-то вежливо сказала по-индейски. Бизон Седой Хвост хмыкнул, посмотрел на Марата, как бы указывая ему – вот, как следует гостей встречать. Затем взял двумя пальцами кусочек мяса и положил в рот. Судя по удивлённому лицу, со специями племя было ещё не знакомо.
Как-то незаметно вождь и путешественник остались один на один. Моторин озадаченно поискал глазами своих. Как же, дозовёшься их сейчас. Вон, все трое старших усиленно хвастаются соплеменникам. Марат расхаживает гоголем, то раскладывая, то складывая подаренный ножик, вокруг него уже вьются едва начинающие оформляться девчата. Парень явно не пропадёт. Антона не видно, но Пашка не сомневался, что и тот занят саморекламой. А как ему сейчас общаться? Седой Хвост ведь не просто так стоит с вопросительным выражением лица. Но путешественник на местном наречии знает только «ио» – я. Моторин подозревал, что индеец русским владеет в ещё меньшей степени. Немного поразмыслив, он махнул вождю в сторону землянки, а сам скрылся в контейнере. Там, в закутке, стояла бутылка армянского «Арни», прихваченная как раз в представительских целях. И, похоже, сейчас как раз её выход.
Первую рюмку Бизон пил очень осторожно, крошечными глотками. Моторин даже подозревал, что вождь боится, как бы его не отравили. Но мало-помалу алкоголь сделал своё дело, и вторые пятьдесят были отмечены длинной, но совершенно непонятной речью на индейском. Непривычного к крепким напиткам маскоги порядком разобрало. Более того, он, похоже, понял Пашку, прервавшего затянувшееся алаверды, ничуть на него не обиделся, и приготовился слушать.
К концу бутылки языковой барьер был побеждён.
– Ты великий шаман, – доверительно говорил индеец, склонившись к самому лицу путешественника. – Из неопытных молодых мальчишек ты за одно лето сделал невиданных мастеров. Если они дадут такие ножи всему племени, проси, что хочешь.
– Ну какой я шаман, Бизон? – отнекивался Моторин. – То, что я делаю, сможет любой.
– Не скромничай. Я ни у кого ещё не встречал волшебного напитка, помогающего узнать чужой язык. И томагавк, кидающий маленькие стрелки так сильно, что они могут убить кабана, я тоже нигде не видел. А ещё Тараниопу рассказывала, что ты рисуешь картинки, и они оживают.
