У нее был свой метод. Когда все сидели за чаем, Кэти откусывала кусочек булки или пирожного, с минуту держала его в губах, будто позабыв о еде, и блестящими глазами всматривалась в соседа напротив.
Мэри выводила из себя эта комедия. Как-то она не сдержалась:
— Ты должна стать артисткой кино… У тебя такие фотогеничные глаза…
— Мне нужен лишь партнер, который соответствовал бы моему вкусу, — преспокойно отвечала Кэти, улыбаясь секретарю.
Секретарь пытливо взглянул на нее, как будто наконец понял.
Так развлекались две молодые женщины, чьи мужья были заняты серьезными делами, неподходящими для будничных разговоров с женами.
*
Райт выполнил обещание и дал Мэри почитать свою рукопись, где рассказывалась история Нефрет. История Мэри понравилась, но вновь расспрашивать мужа о стихах царевны она не решилась.
— Одного не понимаю. У всех людей, упомянутых в книге, есть имена. Неужели священник, которого ты называешь просто провидцем или жрецом, так и остался безымянным?
На этот единственный вопрос Райт ничего не ответил.
*
В музее освободили большой зал и перенесли туда все драгоценные вещи Нефрет. Подготовка экспозиции стала событием дня и темой разговоров в обществе.
Райт расположил находки так, что зал походил на жилые покои. Посетителю могло показаться, что хозяйка дома отошла на минутку в заднюю комнату и скоро вернется. Роспись и украшения на стенах в точности соответствовали историческим данным.
Райт помнил покои Нефрет не менее живо, чем Сатми. Воспроизводя действительность, ему удалось уловить то неясное, без чего всякая реконструкция, даже самая достоверная, неизбежно выглядит искусственной. Для истинно достоверного воспроизведения недостаточно одних научных наблюдений и изучения собранного материала, требуется что-то большее — нечто неуловимое.
Разумеется, сейчас же нашлись критики, которые начали порицать такой подход к музейному собранию.
— Это напоминает паноптикум, — говорили они.
— По крайней мере, любители красивых вещей смогут ими любоваться, — считали другие.
Каждый судил на основе собственного вкуса, но результат был одинаков — мало кто из публики понимал новизну подобного подхода к памятникам старины.
Идея Райта была оригинальна и на практике с большой точностью отражала роль собранных предметов в повседневной жизни египтян.
Известие о скором выходе в свет новой книги Райта вызвало широкий интерес, лишь подтвердивший весомость работы молодого ученого. Все говорили, что успех книге обеспечен.
