Последние слова были обращены к камерам; его жизнь должным образом запротоколировали и записали, он не слишком впечатлительный человек, которого интересовало клонирование и который решил, что бессмертие сделает его более смелым и склонным к риску. Поскольку он рассказывал о садоводстве и погоде в местных новостях, эти его мечты так и не осуществились. Воспоминания об отце и матери, о первой любви – любви человека, а потом о чувствах клона – все это четко отпечаталось в его сознании.
Его снова замутило, и он услышал щелчок: включился микрофон. Послышался четкий, громкий голос детектива Ло.
– Мистер Сато, Третий, мы задержали еще одного клона, который утверждает, что он – это вы. Он называет себя Восьмым.
Акихиро Сато, Девятый в линии, развел руками и улыбнулся.
– А вот теперь миссия завершена.
Хиро провел в тюрьме три недели, пока детектив Ло проводила расследование. Он попросил чистый блокнот и ручку, и, когда было установлено, что он не замышлял самоубийство, ему все принесли.
Хиро начал дотошно записывать свои воспоминания. Он отчетливо, со всеми подробностями помнил родителей, сестер, свою счастливую жизнь в Токио, школьные годы, исключение из школы, мятеж клонов и как стриг клонов-активистов, узнавая о бессмертии. Он хотел стать бессмертным.
Вторая жизнь Хиро была короткой и жестокой – он потерял все средства, неудачно вложив их, и погиб во время второго восстания клонов.
Воспоминания были отчетливые, такие отчетливые…
Аки-ХИРО!
Ее голос снова вспорол воспоминания, и Хиро невольно сжался. Бабушка. Она его вырастила, била, старалась «сделать из него человека». В 16 лет он сбежал и жил с одной парой в маленькой квартирке в Токио, там и научился косметологии от мадам-наркоманки. А заодно узнал о заболеваниях, передаваемых половым путем.
Хиро положил ручку и потер лоб. Два набора воспоминаний – разных воспоминаний – боролись в его сознании. Он помнил родителей так четко, словно смотрел телепередачу, но чувствовал удары ремня по голым ногам и знал, что воспоминания о бабушке настоящие.
Он бросил блокнот и позвал детектива Ло.
Ло протянула ему керамическую кружку; в нее до половины налит чай. Хиро дрожал так сильно, что первый – бумажный – стаканчик чая пролил на бумагу и обжег руку. Более тяжелая кружка помогла справиться с дрожью, он отхлебнул сладкого чаю и глубоко вдохнул.
Детектив никого не позвала, чтобы вытереть пролитый чай. Циничный голос в голове Хиро спрашивал – что это, какая-то психологическая игра? Он точно не знал, его ли это голос.
