— Да успокойся, Вишня, салатом пользовались все, а Травка так даже два раза.
— Надо сказать, что назначение свое он исполнил, — призналась я.
— Спасибо, я передам папе, — обрадовалась Милена.
— А ты как отметила? — спросила Виктория.
— Пока не знаю, жду, что скажет гуру.
— Видно, ты здорово нарезалась.
— Вовсе нет. Просто я не знаю, как оценивать ту ночь. Потому что, с одной стороны, я была с гуру, но, быть может, моя радость слишком хищная, слишком эгоистичная. Кроме того, мы хотели посмотреть праздник на Рыночной…
— И что же?
— Ничего не получилось. Без четверти двенадцать гуру вызвал такси. Оно приехало, мы сели. Гуру назвал адрес, а так как он уже много выпил, то сказал: «Эстери, двадцать». Ну, мы отъехали на пятьдесят метров от «Алхимии». Я заплатила, мы вышли, а когда такси уехало, я поняла, что мы стоим возле «Зингера».
— И?
— Вовремя добраться до Рынка шансов уже не было, ну, мы и пошли в «Зингер». Не торчать же на морозе! Гуру сразу же встретил знакомых по экспедиции на Гималаи, мы подсели к ним, и я даже не знаю, когда пробило двенадцать. Очнулась я в третьем часу.
— А гуру, наверно, до сих пор лежит под столом, — мечтательно произнесла Миленка.
— Нет, так много он не выпил, — возразила Мария. — Иногда ему действительно необходимо понизить уровень энергии, чтобы его не разнесло на атомы, но он никогда не пьет столько, чтобы лежать два дня.
— Может быть, он не все тебе говорит, — сказала Милена.
— А не сменить ли нам тему? — предложила Вика, чувствуя нарастание конфликта. — Травка хотел показать нам новое псевдовосточное покрывало с пальмами, которое он получил от бабушки Ирека.
Когда мы вошли, Травка боролся с постпраздничной головной болью, ведя затяжной спор по поводу телевизора.
— Как ты можешь потреблять эту виртуальную бурду? Ты, прочитавший всего Голсуорси?
— Это было давно, — объяснил Ирек, возясь под столом с проводами. — Меня тогда мучило, что есть люди, реагирующие на проблемы иначе, чем моя мама или сестра.
— То есть как?
— Они их подавляют, душат в себе, делая вид, что все о’кей. Представь себе, что ты умираешь от ревности и в то же время куришь сигару и играешь на рояле веселую мелодию.
— В моем случае это невозможно, — объявила Милена, — учитывая длину моих накладных ногтей.
— Но вернемся к телевизору, — донесся из-под стола голос Ирека. — Из него можно узнать много интересного. Вчера, например, Селин Дион сказала дословно следующее: «Cancer is never part of your vocabulary»
