И они вернулись домой.
Однако вскоре Лу в очередной раз упал. Это произошло на парковке, и на этот раз он со всего маху ударился головой, потерял сознание и долго не приходил в себя. Его положили в больницу, чтобы понаблюдать. После этого Лу признал, что теперь все обстоит иначе, и разрешил Шелли вписать его в лист ожидания пансионата. Свободное место появилось как раз накануне его дня рождения: Лу исполнялось девяносто два. Если откажетесь, сказали ему в пансионате, – снова окажетесь в самом конце списка! В сущности, его просто вынудили дать согласие.
Лу переехал в пансионат и вроде бы совсем не сердился на Шелли. Но если бы он сердился, Шелли было бы легче. Дело в том, что у Лу началась депрессия – а с депрессией она, его дочь, ничего не могла поделать.
Отчасти, по мнению Шелли, дело было в перемене обстановки. Все-таки перемены в таком возрасте – тяжкое испытание. Однако она чувствовала, что все гораздо сложнее. У Лу был потерянный взгляд. Он здесь никого не знал, и к тому же оказалось, что он чуть ли не единственный мужчина на весь пансионат. Лу смотрел вокруг и думал: что делает здесь такой, как я? Что я забыл на всех этих мастер-классах по плетению браслетиков, фестивалях пирожных и в тесной библиотеке, битком набитой романами Даниэлы Стил? Где моя семья, где мой приятель-почтальон, где любимый пес Пекин? Лу чувствовал себя здесь совершенно чужим. Шелли спросила заведующего анимацией, нельзя ли организовать какие-то занятия, которые подходили бы и для мужчин? Может быть, организовать клуб любителей чтения? А, да бросьте вы! Как будто это что-то изменит!
Больше всего Шелли тревожило, что сотрудники пансионата совсем не интересовались, что для Лу важно в жизни и от чего ему пришлось отказаться. И они даже не понимали, зачем им в это вникать. Да, они называли сервис, который обеспечил пансионат, “проживанием с уходом”, но никто из них, похоже, не считал, что они должны и вправду ухаживать за Лу, помогать ему – помогать сохранить дружеские связи и простые радости, которые так много для него значили. Разумеется, это было просто недопонимание, а не умышленная жестокость, но, как сказал бы тут Лев Толстой, “разницы было мало”.
Тогда Лу и Шелли разработали компромиссный вариант. Шелли будет забирать отца домой с воскресенья по вторник. Тогда его будет согревать ожидание уикенда, да и Шелли будет лучше себя чувствовать. К тому же Лу сможет три дня в неделю наслаждаться привычной жизнью.
