Нейрохирургу из моей больницы отцовские вопросы пришлись не по душе. На первые два он ответил без труда. Но потом стал терять терпение. Он держался, как и положено светилу, – властно, самоуверенно, деловито, всем своим видом показывая, что он человек занятой. Послушайте, сказал он отцу, опухоль опасна. Он, нейрохирург, обладает обширным опытом лечения таких опухолей. Больше ни у кого такого опыта нет. Моему отцу придется решить, хочет ли он делать что-то с этой опухолью. Если да, нейрохирург готов ему помочь. Если нет – это его выбор.
Когда врач договорил, отец не стал больше ничего спрашивать. Но уже решил для себя, что этот человек не будет его оперировать.
Нейрохирург из Кливлендской клиники по имени Эдвард Бензел источал не меньшую уверенность в себе. Однако он понял, что вопросы отца вызваны страхом. Поэтому он не пожалел времени, чтобы ответить на них – даже на те из них, которые его наверняка раздражали. При этом он присматривался к отцу. И в какой-то момент сказал, что, судя по всему, отец больше боится операции, чем того, что может сотворить с ним опухоль.
Отец ответил: да, так оно и есть. Он не хочет рисковать собственной способностью оперировать пациентов, согласившись на лечение с сомнительной эффективностью. Хирург заметил, что на месте моего отца он чувствовал бы себя так же.
Доктор Бензел умел смотреть на пациентов так, что они понимали, что он на них действительно смотрит. Он был выше моих родителей на несколько дюймов, однако сел так, чтобы смотреть им в глаза. Повернул кресло от компьютерного монитора, чтобы сидеть прямо напротив пациента. Когда мой отец говорил, доктор не ерзал, не выказывал признаков нетерпения, вообще никак не реагировал. У него была привычка типичного жителя Среднего Запада: когда собеседник договорит, надо не отвечать сразу, а выждать полсекунды: вдруг тому еще есть что добавить. У доктора Бензела были маленькие темные глаза за очками в тонкой металлической оправе, густая короткая седая эспаньолка, усы щеточкой, скрывавшие верхнюю губу, и блестящая лысина. Догадаться, о чем он думает, можно было разве что по морщинкам на высоком лбу.
Наконец, доктор вернул разговор к главной теме. Да, опухоль вызывала у него беспокойство, однако теперь доктор лучше понимал, что на самом деле тревожит моего отца. И он полагал, что у отца еще есть время подождать и посмотреть, как будут прогрессировать симптомы. Отец может отложить операцию до тех пор, пока не поймет, что она в самом деле нужна. Отец решил довериться мнению доктора Бензела и продолжать консультации. Родители запланировали, что вновь приедут к нему на прием через несколько месяцев, а если состояние отца резко изменится за это время, они позвонят.
