И Дебора протянула мне увесистый кейс. Я спросил, что в нем? "Здесь очень важные документы нашего "Храма", деньги и записи на магнитофонных кассетах", — отвечала она. Я поинтересовался, сколько денег? Она ответила, что точно не знает, ибо там и наличные в гайанских долларах, и чеки, и финансовые поручительства, а также другие денежные документы. Тушет и Адамс уверяли, что это официальная просьба руководства "Храма народов", а что касается денег, то я могу не опасаться каких-либо недоразумений, поскольку еще ранее они сообщали в своих официальных письмах советским властям, что хотят все деньги "Храма" — и наличные, и хранящиеся в банках — перевести в советский Внешторгбанк. Сейчас же, ввиду чрезвычайных обстоятельств, они просили принять кейс на хранение, так как не исключено, что на штаб-квартиру в Джорджтауне совершат нападение, может быть, ее уже разгромили. Я не мог отказать этим людям и взял то, что они принесли. Позднее кейс со всем его содержимым был передан гайанскому правительству в интересах следствия, которое оно собиралось провести.
Дебора сказала, что свяжется со мной в воскресенье или в понедельник и сообщит все подробности о происшедшем в Джонстауне. Затем все трое уехали.
Когда я вернулся в свою квартиру, моя жена, которая не ходила в клуб в этот вечер, сказала, что звонила из штаб-квартиры "Храма" Шэрон Амос. Это было примерно в то самое время, когда меня разыскали Паула и Дебора. Шэрон плакала и говорила, что Джонстаун оцепили вооруженные люди. Несмотря на помехи, она приняла радиограмму о том, что над поселком кружатся военные вертолеты. "Помогите, Джонстаун гибнет! — кричала она. — Они не пощадят никого! Кто-то ломится в мою квартиру. Сделайте все, чтобы спасти нас!" Телефон разъединился. Послышался сигнал отбоя. Моя жена сразу же позвонила в гайанскую полицию, где ей ответили, что к дому Амос уже выслан усиленный наряд полиции. Но Амос и трое ее детей погибли. Их зарезал агент ЦРУ, бывший морской пехотинец Блейки, внедренный в организацию Джонса. Позднее его объявили умалишенным, и он исчез из поля зрения. Итак, в эту ужасную ночь с 18 на 19 ноября в Джонстауне шла чудовищная резня. США совершили одно из наиболее страшных своих преступлений — они расстреляли, зарезали и отравили 918 американских граждан.
19 ноября все газеты Гайаны сообщили об убийстве конгрессмена Райана на взлетной полосе Порт-Кайтума. В этот же день я поехал по делам в аэропорт "Тимери". В аэропорту царила необычайная суета. Он был забит американскими военнослужащими. На взлетной полосе стоял огромный "С-141" ВВС США, из которого американцы выгружали разобранные на части вертолеты, джипы и какое-то вооружение. Гайанские солдаты стояли в оцеплении. Я спросил у знакомого сотрудника аэропорта, что происходит, почему на гайанском гражданском аэродроме находится американский военный самолет. Гайанец ответил, что это и для него загадка. Никто не знает, почему он здесь приземлился. Это уже не первый самолет за сегодняшний день, сказал он. Служащие аэропорта сообщили мне, что такого не наблюдалось с тех пор, как был аннулирован договор "Аткин-сонфилд", по которому ВВС США имели право использовать аэродром в Джорджтауне. Гайанское правительство денонсировало этот договор после того, как в 1977 году агенты ЦРУ взорвали над Барбадосом кубинский авиалайнер, вылетевший из Гайаны.
