Наши коллеги из местного уголовного розыска не ударили лицом в грязь — все было сделано правильно. Уяснив из сбивчивого потока слов по телефону главное, они тотчас выехали на место происшествия, деликатно и быстро выпроводили возбужденных бухгалтеров и конторщиц из кабинета главного кассира и из всех соседних помещений, где размещались сотрудники и через которые преступник мог проникнуть к намеченной цели. Кроме того, был оцеплен участок заводской территории, непосредственно примыкавший к зданию, на случай возможного обнаружения следов, оставленных вором на земле. Большинство сотрудников, присутствовавших в первые минуты после обнаружения преступления, были допрошены в качестве свидетелей, разумеется, поодиночке. Такая предосторожность диктовалась необходимостью, ибо перепуганные и взбудораженные случившимся бухгалтеры и конторщицы вполне могли принять услышанное от других за увиденное собственными глазами, спутать воображаемое с действительностью. Даже начинающему детективу известно, что в подобных острых ситуациях и воображение, и мышление неискушенных людей начинают работать особенно интенсивно, так что порой бывает весьма трудно провести между ними черту, по одну сторону которой находятся факты, а по другую — фантазия, ибо волны эмоций легко перехлестывают эту незримую границу. Психологи обычно говорят в таких случаях о повышенной взаимной диффузии эмоционального и рационального.
Первым сюрпризом для нас, специалистов, было то, что запор несгораемого шкафа, на первый взгляд казавшийся нетронутым, и на самом деле оказался таким, на его поверхности не нашли даже царапины. Более того, криминалисты-дактилоскописты — они успели примчаться из Будапешта почти одновременно со мной — не обнаружили ни малейших признаков проникновения или присутствия посторонних лиц в помещении, где стоял сейф. Ни одного отпечатка пальцев, никаких следов на ручках дверей, подоконниках оконных рамах, не говоря уже о самом сейфе! Из кабинета главного кассира вели две двери, одна — в бухгалтерию, вторая — в финансовый отдел, где сидели конторщицы, начислявшие зарплату. Обе двери запирались на ключ, но на замках тоже не установили никаких следов взлома. В стене было прорезано небольшое кассовое окошечко, выходившее в коридор, где в день получки выстраивалась очередь. Окошечко закрывалось раздвижными ставнями, которые запирались на надежную задвижку, открыть которую можно было только изнутри. Кассовое окошко нашли запертым, как обычно.
