— За деньгами далеко ходить не надо, здесь они, совсем рядом.
— Где же? — спросил я.
— На заводе, — сказал он.
— На каком заводе?
— На нашем, где работаю, — ответил он. — Надо только взять их.
— Ей богу, думал, дурачится парень. Что значит, надо только взять их? Нет никакой двусмысленности, но именно поэтому всерьез и не думалось. Я даже одернул его однажды: прекрати, говорю, глупости болтать, слышать больше не хочу. А он свое, и так все чаще и чаще, дескать, деньги на заводе и их не очень-то бережно хранят. Зарплата рабочих. Раз в две недели привозят из банка, раскладывают по конвертам, а затем раздают. Если захотеть, можно спокойно взять всю сумму, комар носу не подточит.
Его болтовня начинала раздражать меня. Как-то раз я сказал ему, если не прекратит, не буду с ним разговаривать. А если узнаю, что хоть единым словом обмолвится об этом в присутствии моей жены, просто изобью. Несколько недель мы были в ссоре, он к нам не приходил, я тоже не разыскивал его. Жена даже спросила, что произошло между нами. Я ответил: Ласло занят по работе, а у меня хлопот в школе хоть отбавляй — начало учебного года. Да и нельзя же быть все время вместе. Но жена этому не поверила, взяла и спросила у Ласло, из-за чего поссорились. Ласло скрыл причину разлада, сказал, что я задрал нос из-за какой-то мелочи и вообще веду себя по отношению к нему не по-дружески. Жена сделала мне упрек и сообщила, что на завтрашний вечер пригласила Немеша к нам на ужин. Ласло пришел и, слава богу, не упоминал о своей глупой выдумке. Я думал, может отрезвел, покончил с фантазиями.
Оказалось, нет. На другой день пришел ко мне на тренировку, дождался конца и проводил до дому. На улице вновь начал говорить о том, что он все продумал: если два умных человека возьмутся за это дело, все будет шито-крыто. Все можно рассчитать, риска никакого. Осуществим замысел, когда уверенность будет на все сто! А не получится, ничего страшного не произойдет, небольшое приключение, поиграли немного. Я снова оборвал его, наговорил всяких грубостей, сказал, мол, такого идиота в жизни не видал. А он лишь смеялся и отвечал: вот когда у нас будет уйма денег и я поменяю свою развалюху на шикарное авто, то заговорю по-иному и всю жизнь буду благодарить его.
— Возможно, тогда мне надо было быть понастойчивее, но у меня не хватило решительности. Вся затея казалась мне настолько глупой, что от злости, да и от бессилия, а может, по слабости я плюнул на все. Ласло же начал планировать операцию, вдаваться в детали, о чем меня не ставил в известность, наверное, боялся, что отвергну его замысел. Одному ему дело было не под силу, он нуждался во мне. Теперь-то я понимаю, почему он так нажимал на меня, и дружба тут была не при чем, хотя он и твердил о ней. Ему нужен был сообщник. Иногда, правда, он говорил мне, что надо достать ключ от сейфа и заказать дубликат.
