– Дурные привычки?
Конвей покачала головой:
– Тоже мимо. Приятели говорят, он изредка курил на вечеринках, и не только табак, а если удавалось раздобыть алкоголь, то бывало, что напивался вдрызг, но на момент смерти был кристально трезв. И следов наркотиков тоже не нашли, ни в организме, ни в вещах. Никаких азартных игр. В истории браузера на домашнем компьютере есть пара порносайтов – а чего еще ждать от подростка? Насколько мы смогли установить, самые страшные его грехи – изредка затяжка-другая травы и порно в интернете.
Лицо у нее было спокойным. Брови чуть насуплены, вся сосредоточена на дороге. Казалось, ей совершенно безразлично, что ни хрена они так и не нашли: так случилось, не повезло, нечего расстраиваться.
– Ни мотива, ни зацепок, ни свидетелей. Со временем мы начали гоняться за собственной тенью, допрашивали одних и тех же людей раз за разом. С одним и тем же результатом. А у нас были и другие дела, мы не могли себе позволить несколько месяцев бессмысленно колотиться лбом о стену. Так что я в конце концов закрыла это дело. Положила под сукно в надежде, что рано или поздно произойдет что-нибудь вроде сегодняшнего.
– Как вы оказались главным следователем? – спросил я.
Конвей плотнее нажала на педаль.
– В смысле, как такой пигалице дали такое большое дело? Надо ей было заниматься домашним насилием, да?
– Нет. Я имел в виду, что вы же новичок.
– И что? Хочешь сказать, мы поэтому ничего не нашли?
Значит, все-таки не безразлично. Скрывает, достаточно хорошо, чтоб парни на работе не догадались, но ей вовсе не все равно, еще как не все равно.
– Нет, я пытаюсь сказать…
– Потому что иди в жопу. Можешь сваливать прямо сейчас, в автобус и домой в свои Висяки.
Не держи она руль, наверняка уже тыкала бы пальцем мне в физиономию.
– Нет. Я пытаюсь сказать, что с таким делом – подросток, элитная школа – в вашем отделе должны были догадаться, что шума будет много. Костелло был старше по званию. Почему он не взял его себе?
– Потому что я его заслужила. Потому что он знал, что я хороший, мать твою, детектив. Усвоил?
Стрелка спидометра продолжала ползти вверх, далеко за разрешенный предел.
– Усвоил, – быстро согласился я.
Повисла тишина. Конвей чуть снизила скорость, но лишь чуть. Мы добрались до Тереньюр-роуд; когда поток машин поредел, MG показал, на что способен. Выдержав паузу, я сказал:
– Эта машина – настоящая красавица.
– Водил такую?
– Пока не приходилось.
Снова кивок, как будто я только что подтвердил сложившееся обо мне мнение.
