Пристань Мертвого Дома | страница 20
Он одобрил это: в конце концов, тоже жрица.
Салин подняла вторую руку, призывая к тишине. - Итак, ты была приговорена к смерти. Позволяем тебе последнее слово - и я советую тебе молиться о снисхождении Д'рек.
Юная жрица Чаровницы сильней вздернула подбородок, глубоко вдохнула. - Жрецы и жрицы Д'рек, - сказала она громко, удивив Тайскренна, - я пришла, дабы принести весть. Измените пути ваши, или пострадаете от собственной самонадеянности.
Салин встретила взгляд Тайскренна с той стороны ямы, и он воздел бровь, как бы комментируя. "Поразительно".
- Или же, - продолжала женщина, оглашая весь амфитеатр, - придет время расплаты. Вы познаете недовольство Д'рек и сами накажете себя.
Салин вскочила, выставляя палец. - Вновь жалкая ложь! - Она качала головой, полная сожаления. - Мы милостиво дали тебе шанс умолить Д'рек, ты же упорствуешь в поношении! - Рука упала. - Да свершится казнь!
Внизу, у края каменой ограды, барабанщики подняли палочки и принялись лупить по пузатым, словно чайники, поставленным в ряд на сырой земле барабанам. Мускулистые музыканты были обнажены по пояс, изящная филигрань татуировок - скорпионы, жуки и многоножки - покрывала спины и руки. Казалось, насекомые извиваются в такт нарастающему ритму.
Все ждали, даже жрица Королевы Снов. Она стояла, тяжело дыша, глядя налево и направо, будто ожидала появления палача. Тайскренн понял, что она действительно впервые появилась на острове. Женщина не упала в обморок, не начала молить о милости - да, у нее волевой характер, ее поддерживает сила убеждений.
Какой стыд, что некто столь сильный одержим неверными идеями. Но кого еще могли направить с опасной проповеднической миссией на остров Картул?
По толпе пробежал ропот предвкушения: до скамей донесся зловещий шорох. Он исходил из отверстий в полу ямы; приговоренная услышала его и попятилась.
Шорох стал громким шипением. Барабаны грохотали во всю мочь. Из дыр в земле выбирались кишащие рои насекомых.
Рот жрицы открылся в вопле смертельного ужаса, но звук не был слышен за скрежетом тысяч панцирей. Живой потоп залил все дно ямы.
И вновь, к ее чести, жрица не пыталась бежать. Нашла самый высокий из выступающих камней и встала на него - площадку, едва ли больше пяди высотой - и закачалась, будто плавучий остров среди бурного моря в десять миллионов голодных жвал.
Ковер паразитов покрыл все дно ямы. Казалось, волны что-то ищут и откатываются в разочаровании. Ищут, ибо знают - оно здесь. Покров поднимался. Первые многоножки и жуки поползли по стенам ямы. Дети с палками бегали, хохоча, сбрасывая гадов в кишащую внизу массу. Иных они ловили в плетеные корзиночки, будто домашних питомцев.