Бесконечные игры [киноповесть] | страница 8

Сериков с чугунным от смущения лицом, нахмуренный, уничтоженный, шепчет Мартынову сквозь зубы:

— Какого дьявола она все это…

— С карниза — в окно, и спасает ребенка! — продолжает Маша. — Это было делом одной секунды. Потом он вышел из подъезда и, не сказав никому ни слова, мгновенно исчез. Даже забыл про свою папку. Вот каких людей воспитывает наша школа!

— Мы вас просим подняться на эстраду! — говорит директор.

В общем шуме Сериков поднимается на эстраду. Вид у него такой, точно он идет на казнь. Маша села на свое место за столом президиума, а Сериков подошел к трибуне. Оттого, что он страшно смущен, — выглядит высокомерно.

— Перефразируя Марка Твена, могу сказать: слухи о моем героизме сильно преувеличены, — говорит Сериков, побледнев. — Все это вздор, было совсем не то… Домишко старый, низенький, так что третий этаж — это примерно полтора этажа… И вообще… — Махнул рукой. — Просто у нашей уважаемой бывшей соученицы богатое воображение. А двадцать лет назад в этом зале — здесь был раньше гимнастический зал — я упал с бревна и сломал ногу! — неожиданно заканчивает Сериков и кланяется.

Жидкие аплодисменты. Впечатление смято.

Сериков подходит к столу президиума и негромко спрашивает у Маши:

— Где моя папка?

— Я оставила в театре, — говорит Маша, глядя на Серикова с удивлением.

— Она нужна мне сегодня, если можно.

— Хорошо, мы подойдем к театру…

Выход гостей и школьников из здания школы в темный сад. Сначала идут гурьбой, шумно разговаривают: Сериков, Мартынов, Рая Гордиенко, композитор Боб Куриц… Голос Мартынова: «А я на этом дворе однажды таких пилюль навешал…» Другой голос: «Можно у меня собраться…» Голос Кизяева: «Пожалуйста, мы тренируемся в Черкизове… А игра — в воскресенье, на „Динамо“…»

На набережной стоят машины. Боб Куриц подходит к «Волге».

— Прошу! Кому в сторону Юго-Запада…

Садятся к нему в машину.

Кто-то подходит к «Москвичу».

— Я к Соколу. Рая, ты со мной?.. Счастливо, ребята.

— Эй, эй! Я с вами! — кричит Мартынов. — Олег, я тебе звоню!

Сериков оглядывается. Он ищет Машу. Вон она стоит у ограды, разговаривает с морским офицером. Сериков, медленно подходя к ней:

— Так мы идем или нет?

— Идем. Одну минуту…

Сериков с независимым видом проходит вперед, останавливается, закуривает. Смотрит на здание школы в глубине сада. Окна освещены. Веселые голоса, крики, музыка из окон. Маша подходит.

— Этот парень был у нас в классе самый шпанистый… И вот, пожалуйста…

Сериков, помолчав: