– Но ты делаешь успехи в языке, – ободряюще заметил я. – И скоро все будет в норме.
По ее просьбе я частенько общался с ней этот месяц на каталанском, а Лара купила самоучитель и пополняла словарный запас ежедневно.
– Адаптируешься, привыкнешь, – продолжил я. – И хватит стоять на пороге! Или ты хочешь, чтобы я внес тебя на руках? Типа так требует традиция…
Ответить Лара не успела, возле нас притормозила машина. Увидев выбирающуюся из салона Милагрос, я чертыхнулся про себя. Только ее мне и не хватало в этот напряженный момент.
– ¡Buenos noches! (Добрый вечер!) – вежливо поздоровалась она, окидывая незнакомку недружелюбным взглядом.
– ¡Bona nit! – повторила за ней Лара, но на каталанском, и мило улыбнулась.
Милагрос удивленно на нее глянула, но от комментариев воздержалась. Я знал, что она отчего-то всегда говорила на испанском и не очень любила принятый в Валенсии «каталан», хотя родилась и выросла здесь.
– Твоя новая пассия? – ехидно уточнила Милагрос, зачем-то переходя на каталанский, и глянула на наши чемоданы. – О, вы прилетели, как вижу по биркам… И откуда? Ты привез иностранку?
Ее черные глаза были полны неприязни, которую Милагрос никак не могла скрыть, хотя растягивала губы в якобы дружелюбной улыбке.
– Я не все понимаю, – сказала Лара и беспомощно на меня посмотрела. – Не могу уловить точный смысл… Наверное, еще и от волнения так туплю.
– Это Мили, то есть Милагрос, если полное имя, – представил я. – Она моя давняя подружка и соседка. Вон там ее дом. Мы, как говорится, выросли в одной песочнице.
– Кажется, это русский, – заметила Милагрос. – Привез какую-то родню из России? Девчушка еще в школе учится? – добавила она, окидывая худощавую фигуру Лары оценивающим взглядом.
– Извини, мы устали после перелета, – сухо ответил я. – Потом пообщаемся. Рад встрече. А это моя жена, зовут Лариса.
Милагрос так сильно побледнела, что ее смуглая кожа приобрела зеленоватый оттенок.
– Жена?! В смысле? – охрипшим голосом спросила она. – Это официальный брак?
Я поднял вверх палец с обручальным кольцом, Милагрос округлила глаза, но промолчала. Я улыбнулся ей, подхватил чемоданы и вошел в калитку. Лара последовала за мной.
Вечер прошел достаточно напряженно, Лара вела себя скованно и зажато. Она мельком осмотрела шале и застряла в винном погребе.
– Здесь холодно, – предупредил я, – так что не задерживайся. Выбери нам вино к ужину и поднимайся.
– Вот это да! – не слушая меня, восхитилась Лара, изучая стеллажи.
