— Как-как… Красиво, — довольно ворчал Мик, расплываясь в улыбке.
— Не сомневаюсь, — Аластер с упоением наблюдал, как Мик бубнит себе под нос и вращает в руках безликую книгу.
— Тут будет название, а вот так оставите след, — парень взял рукопись в одну ладонь, вытягивая перед собой.
— Как скажешь, — вампир удивился чужому чутью, его сообразительности и вкусу.
Парень не просто предложил идею для оформления, она была основана на содержании и дополняла общую мысль. Ламиа решил, что теперь каждый рассказ сначала даст прочесть парню и только потом займется копированием и возможным дизайном. Самому вампиру результат очень понравился: образ, который он создавал, полностью завершился, раскрываясь с первой секунды, с того момента, как в руку попадает переплет. На этот раз продажа рукописей обещала быть более жаркой. Ведь к уже имеющейся необычности прибавилась новая деталь, придуманная Миком. Это новшество не стало последним.
Организатор аукциона провел его в два этапа. Получив предварительное разрешение у Аластер, он разделил книги пополам и первые тридцать три продал по-иному. Была выставлена не одна рукопись, а все, и установлено, что получат их те, кто сулил больше всех, то бишь три десятка наивысших ставок. Из-за такой ступенчатой конкуренции за торгами следить оказалось непросто, но результат радовал Ламиа. Не до конца понявшие, что именно произошло, покупатели ужаснулись. Количество экземпляров за одни торги уменьшилось вдвое. И чем меньше оставалось книг, тем дороже они расходились.
Когда Аластер увидел, насколько возрос его банковский счет, невольно усмехнулся. С каждым разом суммы становились всё более заоблачными, словно он продавал не искусство, а воздух, без которого не выжить. И если учесть, что шедевры из-под его пера выходили очень часто, то он уже не знал, куда тратить деньги. Большую часть мужчина отдавал в казну Высокого Дома Вампиров, немалый процент уходил на купленное для городских больниц оборудование и реставрацию исторических зданий и скульптур. Они с Бэрси давно держали руку на пульсе, и если древнее сооружение собирались сносить, всеми правдами и неправдами его выкупали и восстанавливали. Тут не было ничего благородного, только любовь к прошлому. А по поводу больниц… Здоровая еда нужна всем.
Оставаться наедине с собой Аластер в последнее время не любил. Каждая свободная от дел минута наполнялась мыслями о странном клиенте. Мужчина перестал бороться с влечением, кое испытывал. Он мог воспользоваться услугами борделя или найти партнера на ночь, но не решался, подсознательно считая любую близость изменой. Вот только кому именно изменит, Ламиа сам не понимал. В итоге решил, что сам себе. И все ждал заветного звонка и очередного вызова.
