— Ты издеваешься? По-твоему, я не могу отличить эльфа от друида или других долголетних? — Аластер уже было подскочил, как перед его носом помаячили фарфоровой фигуркой. — В следующий раз встречаемся у тебя.
— Тогда скажи мне, О Великий Вампир, как ты унюхал лес, если темные эльфы пахнут хвоей, а светлые — свежестью горного озера? — скептически поинтересовался волк.
— Я знаю, блохи тебя погрызи. Но это точно была эльфийская морда в сопровождении хвойной полукровки.
— Я с такими не сталкивался. Может, редкий вид, приехал навестить родственников из дальних краев. Но тебе-то какая разница? — Бэрси прищурился. — Вечно волнует только одно, как бы повкуснее пожрать, — он замер. — Умоляю, не говори, что хочешь его убить. Тогда войны не избежать.
— Тебе везде война и заговоры мерещатся.
— Ага, больше века назад, когда я предупреждал, — последние слова оборотень выделил, — наги напали. Да, ошибся немного, ну с кем не бывает? Я реально думал, что они на нас нападут, а сцепились с эльфами. Что самое интересное, не пойму, почему обе стороны два месяца держали все в тайне.
— А после пришел ты и покарал всех плохих змеек. Помню-помню. Ты уже миллион раз рассказывал.
И действительно, лет сто назад развязалось подпольное противостояние так, что никто и не обратил внимания. Наги — дальний народ, живущий в тропиках. В городах они не появлялись и высовывались крайне редко. Напали тихо, без шума, взяли много пленных — несколько сотен и светлых, и темных эльфов. Почему именно на них, никто не понял. Змееподобные выпускали по одному заложнику в ночь. Великий народ долго не обращался за помощью, но когда уже почти пересилил свою гордость, Бэрси сам к ним пришел. Молодой вожак стаи не мог смотреть на змеиные выпады и, не дождавшись, пока эти гордецы придут к нему, навязал свою помощь. За несколько дней нагов вытурили обратно, хорошенько начистив хвосты.
Пленных пытали смазанным ядом ножом. А наговская отрава регенерации не поддается, после попадания в организм, она уже не лечилась, убивая свою жертву в адских муках. Ламиа знал это: его вызвали после устранения конфликта, как специалиста по яду.
Такое он видел впервые. При рассмотрении предоставленных ему трупов светлого и тёмного эльфов обнаружилось, что в них не было нормальной крови. Руку дроу рассекал длинный порез, от которого расходились цепи ожогов. Каждая вена оставила на коже бугристую борозду, словно ее прожгло изнутри. Алая жидкость свернулась в черные сгустки. Позже вампир выяснил, что так оно и было. У светлого разрез находился на бедре и реакция была противоположной. Кровь словно кристаллизовалась, цепляясь острыми кончиками за стенки сосудов и постепенно раздирая их. Глаза у обоих были стеклянные, наполненные ужасом и болью.
