«Люди — тоже не большая проблема, у вас тут мир рушится», — подумала я.
Инспектор понял мое хмурое молчание по-своему.
— О результатах я докладываю милорду Райхону, — сказал, прощаясь. — Если он посчитает нужным, поделится с вами.
Поделится, а как же!
Нет, на Оливера рассчитывать нельзя. На божественное вмешательство — тоже. Оставался один вариант. Друзья.
В библиотеке — неважно, в каком мире она находится, — полагается вести себя тихо, дабы не нарушать священный покой книжных полок и не мешать другим грызть гранит наук. Но как тут молчать, когда тебя сначала сшибает с ног воздушной волной, затем что-то ударяет в лоб, выбивая из глаз искры, а следом уже летит огромный огнешар? Естественно, я заорала так, что штукатурка с потолка посыпалась. Хотя не исключено, что потолок тоже пострадал от атакующих заклятий.
Нет, на меня не набросились силы зла. Я всего лишь собрала друзей в одном из уютных читальных залов, чтобы поделиться своей бедой. Но у магов на Трайсе не принято верить на слово, когда кто-то говорит, что утратил способности.
— Что тут происходит? — степенно вплыла в зал библиотекарша. Мои крики не вызвали у пожилой женщины ни паники, ни удивления — только сдержанное возмущение нарушением дисциплины.
— Мы… э-э… заклинания отрабатываем, — нашелся Рысь.
— Хочу напомнить, что чары выше третьего уровня использовать в библиотеке запрещено, — с осуждением глядя на меня — на меня, сидящую на полу жертву дружеского недоверия, помятую и с дымящимися волосами! — выдала строгая тетка.
— Так второй же, — пискнула Сибил.
— Второй, — авторитетно подтвердила Мэг.
Библиотекарша подняла палец, словно хотела определить направление несуществующего ветра, и согласно кивнула:
— Второй. Но не забывайте о порядке, вы тут не одни.
Вообще-то в секции художественной литературы, не слишком востребованной в разгар учебного года, мы были как раз одни. Потому я и выбрала этот зал: никто не помешает спокойно поговорить. И под «спокойно» не подразумевала нанесение мне физических и моральных травм!
— А еще друзья! — всхлипнула обиженно, когда дверь за библиотекаршей закрылась.
Меня подняли, усадили в кресло, укутали пледом ноги, а в руки сунули чашку с горячим чаем, едва не пополнив коллекцию нанесенных мне повреждений ожогом. Вздохнули скорбно и уставились на меня тремя парами виноватых глаз.
— Теперь понимаете, почему мне нужно разобраться, что творится в академии? — чашка обжигала пальцы, лоб еще болел, как и место, которым я приложилась о пол при падении, так что страдание в моем голосе звучало отнюдь не притворное. — Сегодня магия пропала, завтра сама пропаду.
