Что до целей организации – их еще предстоит раскрыть. Но ясно одно: их основное внимание сосредоточено на императорском престоле, хотя по какой причине – нам неизвестно.
Расследования продолжаются; ожидайте в дальнейшем полного отчета».
– АНАЛИЗ РАПОРТОВ О ТАЙНОЙ ЗАРУБЕЖНОЙ АКТИВНОСТИ
Выдержка из доклада главы Королевской тайной службы
– Изумительно.
– Совершенно изумительно.
К потолку в никотиновых пятнах поднялся завиток синего дыма, сливаясь с плотным туманом, уже заполнившим комнату.
– Какие черты, какая подвижность!
– Какая подвижность! Какая изумительная ловкость!
Женщина снова затянулась длинной черной сигариллой и подержала дым в легких. Она смаковала богатый анисовый аромат, от которого слегка кружилась голова. Она держала локоть на отлете, а сигарету – подальше от алого бархатного брючного костюма. Наслаждаясь эффектом лечебных трав, смешанных с табаком, она рассеянно провела рукой по сложной белокурой прическе, удерживаемой длинной золотой заколкой.
А потом выдохнула, длинно, медленно. Расстегнула верх черной рубашки. Они уже просидели в комнате целую вечность, и с закрытыми окнами и запертой дверью здесь становилось жарко, а испарина явно отрицательно влияла на состояние кожи.
Мужчина рядом был одет в угольно-черный бархатный костюм, двубортный и наглухо застегнутый пиджак поверх алой рубашки с высоким воротником, черный шелковый платок на шее, повязанный таким сложным узлом, что ушло не меньше получаса, чтобы он стал таким же аккуратным, как прилизанные черные волосы и аккуратно навощенные усы франта. Он не двигался с места – полусидел-полулежал на подоконнике, крепко сложив руки на груди и неловко изогнув шею, чтобы наблюдать за улицей внизу. Казалось, ему неудобно, но женщина знала, что удобство тут далеко не главное. Мужчина позировал – для нее, для невидимой публики, которая, как он любил воображать, наблюдала за каждым его движением. Ничего он не делал случайно, и его поза у окна сама по себе задумывалась как произведение искусства, достойный предмет для картины.
Женщина подняла подбородок. Ах, если бы здесь и вправду был тот, кто мог запечатлеть их на холсте. Как бы называлась та картина? Возможно, «Мастера за работой»? Ей нравилась простота названия. Конечно, у ее спутника будет иное мнение. Он любил вычурность и нарочитость. Он бы предложил что-нибудь вроде «Госпожа, ее любовник и кровь других». Аляповато и несколько неуклюже, но врезается в память.
