Ты права. Это было пугающе.
Повторим?
Камера мистера Жерарди меньше и легче моего фотоаппарата, ее непривычно держать в руках. Мама к «лейкам» относилась с прохладцей. Она обожала Nikon, и ее обожание «по наследству» передалось и мне. Nikon делает обалденные фотоаппараты. Мама все время повторяла, что купит мне камеру как у себя, если когда-нибудь получит Пулитцеровскую премию.
Теперь этого никогда не случится. На школьном дворе гремит музыка, от ревущих басов подрагивает земля. Повсюду ученики: танцуют, пьют коктейли из красных пластиковых стаканчиков, развлекаются, как только могут: расписывают лица, состязаются в поедании пирогов, украшают печенья. Детсад, да и только. Однако все, похоже, наслаждаются праздником.
Я держусь в тени деревьев. Вспотевшие пальцы скользят по корпусу фотоаппарата. Я еще ничего не сняла.
Ко мне подходит Роуэн. На ее щеках нарисованы синие и белые завитки, волосы заплетены в две косички и перевязаны на концах синими помпонами. Ее глаза сияют. Она в восторге. Наверное, надеется, что кто-то щелкнет волшебным переключателем – и я вновь стану той лучшей подружкой, какой она меня помнит. О чем я Мраку и писала.
– Дай посмотреть, что ты наснимала.
– Ничего. – Я прочищаю горло. – Я еще не сделала ни одной фотографии.
– Ни одной? – С губ Роуэн сходит улыбка. – Фестиваль начался четверть часа назад.
– Угу.
Я переступаю с ноги на ногу.
– Что-то не так?
– Не знаю.
Роуэн придвигается ко мне.
– Мне сходить за мистером Жерарди? Сказать ему, что ты не можешь этого сделать?
– Нет. – Я сглатываю. – Я хочу это сделать.
– Нуждаешься в источнике вдохновения? – Она корчит страшную рожу, закатывая глаза и вываливая язык. – Хочешь заснять меня такой?
У меня вырывается смешок, который переходит во всхлип. Я прижимаю пальцы к глазам.
– Джулс, – шепчет Роуэн.
Она едва ощутимо проводит ладонями по моим рукам.
– Я забыла, как это делается, – говорю я.
– Не забыла.
– Забыла.
– Нет.
Я глубоко вздыхаю, чтобы не разреветься. Только не здесь. Не сейчас.
– У меня такое ощущение, будто все это неправильно. Бессмысленно.
Роуэн некоторое время внимательно смотрит на меня, затем забирает фотоаппарат из моих рук. Ее пальцы нежно снимают с моей шеи ремень, на котором он висит. Я могу свободно вздохнуть, словно с плеч убрали тяжеленный груз.
Потом, к моему удивлению, подруга надевает ремень себе на шею.
– Улыбнись!
– Нет! Ро…
– Опоздала. – Она отводит камеру от лица, чтобы посмотреть на дисплей, и хмурится, увидев вместо изображения кучу цифр. – Где картинка?
