Четыре желания | страница 39
— Посмотрим, кто сдастся первым, — дерзко возразил юноша, призывно поведя бедрами.
— Наглец, — хмыкнул молодой эльф.
— Привыкай, дорогой, — наглый мальчишка тряхнул волосами и весело расхохотался.
Аня.
На протяжении этой безумной ночи Люс не отрывался от меня, творил с моим телом черт знает что, заставляя кричать от наслаждения. Я стонала, мертвой хваткой вцепляясь в черные волосы, чувствуя, что мне мало, и я хочу его все больше.
Мы унялись только на рассвете. Люс лежал рядом, крепко прижимая меня к себе.
— Люс, милый, любовь моя, — я поддалась вперед, покрывая поцелуями красивое гордое лицо.
— Что, малыш? — Эльф открыл свои невозможные фиолетовые глаза и довольно улыбнулся.
— Люс, — я провела рукой по его телу.
— Хочешь еще? — он притянул меня к себе.
— Хочу. Но по-другому, — моя рука замерла на бедре. Я смутилась.
— Как?
Люс явно был озадачен. Я судорожно сглотнула. Облечь в слова желание, мучившее меня с тех пор, как мы снова оказались дома, было невыносимо трудно. Пауза затягивалась, но я молчала, смущенно ковыряя пяткой соломенный тюфяк.
— Мартус, доверься мне…
Не в силах больше молчать, чувствуя, как захлестывает возбуждение, я нагнулась к уху, и, путаясь в словах, выразила свое желание.
— Ты действительно этого хочешь? — в фиолетовых глазах вспыхнули искорки смеха.
Я кивнула, смущаясь еще больше. Люс хитро посмотрел на меня, ухмыльнулся и спросил:
— Когти подстриг? — и, получив утвердительный ответ, легко перевернулся на живот.
— Люс! — я задохнулась от благодарности и возбуждения.
— Действуй! — он со смехом развел ноги.
Аня: вместо эпилога
Мы вместе уже четыре года. Сейчас, оглядываясь назад, я не сожалею о принятом решении. Ну, не всегда сожалею. Когда мы с Люсом не выясняем отношения, целясь кулаками промеж глаз.
Когда мы сталкиваемся, он шипит, называет меня «ошибкой природы», я же ограничиваюсь нецензурной бранью. Потом мы дуемся, зализываем раны, но ночью снова оказываемся в одной постели.
Ради Люса пришлось смириться с превращением в зверюгу. Все оказалось не так страшно, как я ожидала, а по прошествии некоторого времени в этом обнаружились своеобразные плюсы.
Меня забавляет, как эльф брезгливо морщиться, утверждая, что простыни покрыты шерстью, а от меня за версту разит псиной, но спать в гордом одиночестве все равно не позволяет.
— Люс, мухи жужжат, — я толкаю засыпающего эльфа.
— Спи уже, — бормочет Люс, переворачиваясь на другой бок.
— Люс, жарко, — снова пристаю, соблазнительно выгибаясь на кровати.