Занимаясь самообразованием, я прилежно разбирала стянутую у Люса книгу, и украдкой бросала на него настороженные взгляды. Он все еще злился, и упорно молчал. Чтоб тебя!
— Не чего сложного, — по-риверски произнесла я.
Он явно прихуел от услышанного, зыркнул фиолетовыми гляделками (так тебе, засранец!), процедил, что Майя была не права и сдриснул во двор.
Я лениво наблюдала в окно, как он возится во дворе, что-то бурча себе под нос. Я довольно ухмыльнулась и взялась за эльфийскую книгу.
Мои новые особенности заставили почувствовать, что к нам пожаловал чужой. Я приникла к стеклу: так и есть — Люс стоял у конюшни и разговаривал с высоким белобрысым мужиком.
От пришедшего исходили волны хищной и опасной силы, да он и не скрывал своих намерений — правая рука лежала на рукояти боевого меча.
— Созови суд наблюдателей, Фрэн, — услышав это имя, я чуть в обморок не упала: Фрэн — тот наблюдатель, которого послали схватить меня!
— Суда не будет, Люс. Я заберу мальчишку сию же минуту, — наблюдатель выхватил меч и ринулся на Люса.
Беспомощно молотя кулакам по матрасу, я наблюдала за схваткой, чувствуя, как во мне закипает гнев. И еще благодарность. Благодарность к Люсу, столь самоотверженно вставшему на мою защиту.
Они оба были в крови от ударов. Фрэн бился, как злобный зверь, но и мой эльф не сдавался. Тут наблюдатель издал ликующий возглас, и ударил Люса мечом в грудь.
Гнев чуть не задушил меня. Не соображая, что делаю, я пронеслась по комнате, рванула тяжелую дверь, выставила вперед руку и выпустила наружу гнев, с удивлением наблюдая, как моя злость материализовалась в ураган, который вымел глыбастого наблюдателя за пределы двора. Я перепугано уставилась на свои руки — я что, теперь еще и колдовать умею? Ну, пиздец.
— Он еще вернется, — хрипло проворчал Люс, когда я тащила его в дом.
— Сдай меня ему, и одной проблемой будет меньше, — прошипела я, с болью оглядывая кровавые разводы на рубахе.
— Заткнись, — в его голосе звенел металл.
Он упал на кровать, закрыл глаза и затих. Губы были плотно сжаты, лицо болезненно дергалось.
— Я могу помочь? — я робко тронула его за руку.
— Помоги раздеться, — Люс открыл глаза и с трудом приподнялся.
Я старалась действовать очень осторожно, но все равно мои манипуляции причиняли Люсу невыносимую боль, заставляющую еще плотнее стискивать побелевшие губы. На висках выступил пот.
— Принеси бинты, — я поспешно поскакала выполнять его просьбу.
Когда я вернулась, он в забытьи лежал на кровати. Из глубокой, пересекавшей грудь раны, сочилась кровь.
