Порой, когда в кондитерскую заходил симпатичный парень Лена стеснялась и старалась сделать всё быстро и правильно, чтобы он не подумал, что она размазня и ничего не умеет делать. Конечно, в глубине души она всегда хотела, чтобы хоть кто-то ей заинтересовался. Но время шло, а ничего не менялось. Ничего.
Так и досиделась в кондитерской до двадцати с половиной лет. Никогда ни с кем не встречалась и даже за руку не держалась. В общем — полный ноль. А про любовь можно даже и не говорить, это как что-то фантастическое про которое часто слышала, все это знают и испытывают, а она одна ни сном, ни духом. Что это такое — вообще?
И вот, пожалуйста, Гришка грузчик всё смутил. Перекрыл все прошлые ощущения. Лена не стремилась влюбляться в него, но влюбилась. А может, придумала эту влюблённость. Как теперь это понять?
Одно Лена знала точно, что-то всё время толкает её к нему. Хочется быть с ним рядом, ближе и не отходить ни на шаг.
С того дня, когда он сказал что хочет уйти, они почти не разговаривали. Каждый занимался своим делом. Они кидали друг на друга несмелые взгляды, но это были лишь взгляды.
Мама Лены — Валентина Васильевна плотная женщина с добрым лицом, часто Гришку хвалила. Она присматривалась к нему и казалось, будто понимает все его мысли. Он нравился ей больше чем все предыдущие, и вряд ли она захочет расставаться с таким исполнительным работником.
Однажды Гришка подошел к ней и сказал:
— Я бы хотел уехать, поэтому прошу найти мне замену. Если не сложно. Пожалуйста, поищите другого грузчика.
— Гришенька, как же так? Неужели нашел работу получше? — с удивлением и грустью протянула Валентина.
— Мой друг обещал мне работу. Я не могу ему отказать, ведь он так старается мне помочь. У него своя фирма и ему нужны люди.
— Ах, вот как. Да, тут ничего не поделаешь. А зарплату хоть достойную предлагает? Может тебе не хватает денег, так давай мы добавим.
— Да нет, вы не волнуйтесь, там зарплата хорошая, — соврал Гришка. А что он должен был говорить. Приходилось придумывать всё на ходу.
— Ну конечно, конечно. Но я очень расстроена, признаюсь тебе. Очень. Такого работника у нас ещё не было. Ты лучше всех, — и её грустное лицо показалось Гришке вдруг таким родным.
