Кейн вытянул вперед руки ладонями вверх.
– Я просто пришел поговорить. Поговорить с Карном.
С отчаянием он заметил, что теперь на них, казалось, смотрело пол-лагеря.
– После того, что ты сделал с его отцом? – Парень тяжело дышал, его ноздри раздувались. – Моего брата убили в тот день. Одного из тысяч, которых ты велел предать мечу.
Кейн поник.
– То были приказы Шамана. – Его слова прозвучали жалко.
Кто-то спросил:
– Финн, о чем речь? Что за старикашка?
Тот, кого звали Финн, шагнул вперед и сплюнул.
– Этот человек – Меч Севера. Один из самых страшных убийц в Высоких Клыках.
Он умолк на мгновение, обдумывая то, что скажет дальше, и неопровержимая истина его слов показалась Кейну кинжалом, вонзившимся в сердце.
– Он руководил бойней у Врат Похитителя четырнадцать лет назад.
– Я не хочу никаких неприятностей. Я просто хочу поговорить, – повторил Кейн.
Однако среди воинов, оказавшихся достаточно близко, чтобы расслышать его, поднялось злобное ворчание, и он понял: что бы он ни сказал, их закипающую ярость это не усмирит.
Финн сделал еще шаг вперед.
– Подайте-ка мне мой меч, – прорычал он.
Кейн слышал за спиной движение, люди поднимались со своих мест у костров и приближались к нему.
Протянув руку за плечо, он извлек свой двуручный меч – три с половиной фута стали, отливавшей алым в свете костра. Затем опустился на колени, которые заскрипели в знак протеста, и осторожно положил меч на землю.
– Не проходило ни дня, чтобы я не сожалел о том, что случилось в Красной долине, – медленно проговорил он. – Я не намерен сражаться ни с тобой, ни с кем-то еще в этом лагере. Ну, за исключением Шамана, если он где-то поблизости, но наша вражда может обождать, пока не кончится война.
Сильные пальцы вцепились в его руки и болезненно завели их за спину. Кейн не протестовал. Не пытался бороться. Он чуял зловонное дыхание воинов позади себя, ощущал жар их ярости, когда они сдавили его со всех сторон. Большинство из них были слишком молоды, чтобы сражаться во время мятежа Таргуса Кровавого Кулака, слишком молоды, чтобы их кровь соединилась с кровью их отцов, и братьев, и дядей в огромном водоеме в тени Врат Похитителя. Бойня в Красной долине – это шрам, который еще должен зажить, покрытая коростой кровоточащая рана, по-прежнему приносящая боль тысячам сыновей Западного Предела. Особенно сейчас, когда человек, который отдал приказ Кразке и его подручным, стоит перед ними.
Финн презрительно усмехнулся, родимое пятно уродливо выделялось на его бледной щеке.
