Я подготовил себя к тому, что мне придется вступить на священную территорию. Но в реальности все оказалось иначе. Внезапно мне захотелось признаться, почему я недостоин этого. Но затем в голове эхом звучит голос мистера Кранца, возвращая меня к действительности. И я признаюсь лишь частично.
– Нана Бетси, я не уверен, что я именно тот человек, который должен это делать. Это нечто особенное.
Она еще сильнее приглушает и без того едва слышную музыку.
– Согласна. Это самое особенное из того, что мы могли бы сейчас сделать. И это означает, что мне решать, кто достоин того, чтобы заниматься этим вместе со мной. И когда я говорю, что это ты, значит, это ты. Понятно? – Ее голос звучит мягко, но решительно.
Она взглядывает на меня, и я киваю.
– Что бы сказал Блейк, окажись он здесь? – спрашивает она. – Сказал бы он: «Нет, Нана, он не достоин того, чтобы в этом участвовать»?
Я качаю головой, все еще опасаясь, что великодушия Наны Бетси и Блейка недостаточно для моего прощения.
– Кстати, он впервые упомянул о тебе как раз во время одной из таких плохобалок, – говорит Нана Бетси.
– Правда?
– Я спросила его, как дела в школе, подружился ли он с кем-нибудь. У него было много фанатов в Интернете, обожавших его страницу, но это совсем не то что настоящие друзья. Я беспокоилась, потому что у него перед глазами никогда не было достойного примера для подражания.
– Вы не могли этого знать наверняка.
– Я так думала, но вот мы перебрались из захолустного Восточного Теннесси в большой город и он попал в школу с умными и талантливыми детьми. Я знала, что Блейк тоже умен и талантлив, но все же беспокоилась.
– И что он вам сказал?
Нана Бетси улыбнулась.
– Он сказал: «Нана, в школе я познакомился с классным парнем по имени Карвер, и мы вместе ели ланч. Мы будем друзьями!».
– Именно так и сказал? – Это звучит слишком ребячливо.
– Именно так. Я запомнила его слова, потому что это был один из тех дней, когда я убедилась, как правильно мы поступили, сорвавшись с насиженного места и переехав сюда. Мы сильно рисковали, и мне было страшно.
На мгновение меня озарило: И этот риск повлек смерть Блейка. Если бы вы с Блейком остались на прежнем месте, он бы не погиб.
– Вы никогда не жалели, что переехали сюда? – тихо спрашиваю я, хотя не могу высказать вслух свои мысли и соединить звенья одной цепи.
Но она, похоже, уже сама это сделала. В ее глазах блестят слезы.
– Нет. Хотя Блейк и умер здесь. Но если бы мы не приехали сюда, он так бы никогда и не узнал, что значит жить. Он обрел здесь друзей. В нашей жизни все предопределено, и я верю, что Господь не зря привел нас в это место. Я не знаю, почему он забрал Блейка, нам не дано понять, ведь пути господни неисповедимы.
