– продолжает Блейк. – Вот в чем секрет комедии – всегда необходим следующий шаг.
– Только в другой раз, – советует Эли, – попытайся действовать так, чтобы не навредить себе. Получается гораздо смешнее, когда люди не беспокоятся о твоем здоровье. Никому не охота брать на себя такой груз вины.
– Спасибо, чувак. Это хороший совет, – отвечаю я. – Вина действительно бьет больно.
Я продолжаю массировать шишку, вскочившую над правым глазом. От пульсирующей боли в этом месте у меня раскалывается голова. Не сомневаюсь, что от удара бровь вскоре опухнет так, что сузит мое поле зрения, и эта мысль сводит меня с ума. Оказывается, нет ничего смешного в том, чтобы не только на две минуты вырубиться на глазах у однокурсников в первый учебный день, но еще и врезаться головой в стену. Я смотрю на лениво ползущее по небу пышное облако желтовато-белого цвета, и мои мысли разом утихают. Облако сначала напоминает собаку, а затем лягушку. Выступы на поверхности моей импровизированной постели начинают врезаться в спину. Я перекатываюсь на бок, достаю из кармана телефон и несколько секунд держу его в руке. Откуда-то издалека до меня доносится какой-то приглушенный шум, потом хлопает дверца машины и слышатся торопливые шаги. Затем все стихает, кроме далекого шуршания автомобильных шин и мелодичного стрекота насекомых в траве. Вокруг меня бурлит невидимая жизнь.
Я набираю номер Джорджии.
* * *
– Карвер? Разве ты не должен сейчас быть на занятиях?
– Только не волнуйся, – говорю я, и мой голос дрожит.
– Не буду, но объясни, что происходит.
– У меня снова случилась паническая атака. – Я прямо вижу, как Джорджия борется с желанием ляпнуть: Я же тебя предупреждала.
– Черт! Ты в порядке?
– Гм.
– И конечно, ты позвонил мне, а не маме.
– Да.
– Ты сейчас где? У медсестры?
– На парковке.
– Понятно.
– Ищи белый пикап «Ниссан». Я лежу в кузове.
Она смеется, но смех тут же обрывается.
– Чувак. У тебя сегодня…
– Самый паршивый на свете первый учебный день.
– Я скоро приеду за тобой. Но придется поторопиться, меня ждет работа.
– Отлично.
Я разъединяюсь, потом лежу с закрытыми глазами, рассматривая калейдоскоп узоров на внутренней стороне век. Наконец рядом с пикапом останавливается машина. Я все еще лежу неподвижно, хотя и слышу, как открывается дверца. Я не могу рисковать, не зная точно, что это Джорджия, на сегодня с меня хватило оплошностей. Не хочется вылезти из кузова пикапа и наткнуться на незнакомцев, которые вызовут копов.
