Она ударяет по рулю ладонями. Я замечаю, что сегодня ее ногти покрашены в цвета академии – на безымянных пальцах желтым, а на всех остальных синим лаком.
– Я же миллион раз слышала эту песню. Я танцевала под нее в начальной школе на уроках физкультуры.
– Прости.
– Нет, она классная. Ты сказал, он раньше писал песни?
– Теперь он преподает английский язык в Бельмонте.
– Я хочу с ним познакомиться.
– Когда-нибудь познакомишься.
Мы въезжаем на школьную парковку, и мое сердце начинает биться сильнее. За разговором я забыл обо всем. Джесмин паркуется на свободном месте, глушит мотор и некоторое время сидит молча.
– Послушай. Раз уж мы заговорили о музыке. Ты слышал о Диэрли? – В ее голосе сквозит легкая неуверенность.
– Да. Но я мало его слушал. Джорджия большая его поклонница.
– Нас ждет серьезная работа, – бормочет она, покачивая головой. – Кстати, у меня есть два билета на его шоу в Рэймане, в октябре. – Она молчит, словно сомневаясь. – Я собиралась идти с Эли. Хочешь пойти?
В глубине души я громко ликую. Да, да, конечно. Но в то же время мой разум сухо говорит: Кхм. Теперь ты и в самом деле посягаешь на то, что принадлежало Эли. Это всего лишь билет на концерт, которым он уже не сможет воспользоваться, и он наверняка хотел бы, чтобы билет достался другу, но все-таки ты берешь то, что принадлежало Эли, и собираешься неплохо провести время с его девушкой, в то время как его пепел покоится в урне.
– Да, – отвечаю я, ощутив укол проснувшейся совести, но отмахиваясь от нее. – С удовольствием.
* * *
Мы стоим на парковке напротив входа в академию, собираясь с духом, чтобы войти в современное квадратное здание из стекла и стали, стены которого отделаны состаренными деревянными панелями. У нас остается примерно десять минут до начала первого учебного дня в выпускном классе.
– Пошли! – восклицает Блейк. – Нам надо появиться эффектно. Народ ждет.
– От тебя, – откликаюсь я.
– Я не собираюсь войти в школу в первый день учебного года и тут же пернуть или выкинуть что-нибудь в этом духе.
– Да уж, и я не собираюсь выставить себя полным кретином перед Оливией, – присоединяется Эли.
– У тебя нет шансов, – отвечаю я.
Эли сгребает меня в охапку и принимается ерошить мои волосы.
– Чувак, перестань, ты портишь мою прическу. Придурок. – Я отталкиваю его и отскакиваю в сторону.
Блейк встает между нами, растопырив руки.
– Ладно, когда вы прекратите лапать друг друга, я хотел бы обговорить наш план.
Я приглаживаю волосы.
