– Это важно для меня.
– Тебе сейчас надо думать о другом, – пытается отвлечь меня папа и, убрав руку с моего плеча, треплет меня по затылку.
Сначала мне было просто любопытно, но теперь я должен об этом узнать.
– Я втянул вас в эти неприятности. Думаю, я имею право знать.
Отец отводит глаза.
– Послушай. Думай об учебе, получай хорошие оценки, чтобы впоследствии претендовать на получение стипендии. Именно так ты сможешь нам помочь.
Я останавливаюсь. Родители проходят вперед еще несколько шагов, а затем оборачиваются ко мне.
– Сколько? – тихо спрашиваю я. Всем своим видом я пытаюсь показать, что не двинусь с места, пока не получу ответ.
Отец вопросительно смотрит на маму, которая как-то неуверенно кивает, словно желая сказать – мол, сделай это, если должен. Он проводит рукой по лицу.
– В конечном счете, как мне сказали, сто – сто пятьдесят.
Яркая вспышка опаляет мой разум.
– Тысяч?!
– Это в том случае, если дело дойдет до суда и мы проиграем. Тогда придется подавать на апелляцию, – сказала мама.
Я закрываю глаза, чувствуя, как земля уходит из-под ног.
– Но все равно. Если потребуется, возьмем кредит под залог дома, – говорит папа.
– Мы можем потерять дом?!
– Давай решать проблемы по мере их поступления, – отвечает папа.
– Не думай об этом, – поддерживает его мама. – Мы должны мыслить позитивно.
Вот как обстоят дела: меня позитивно поимели.
* * *
Я валюсь на кровать и пишу Джесмин: И снова эти долбаные деньги.
Через несколько минут она присылает мне хмурый смайлик, а следом слова: Держись. Хочешь поговорить об этом?
В общем, они могут привлечь меня за убийство по неосторожности.
Да. О, и это обойдется нам в кучу денег, так что моя семья в конце концов лишится дома.
Если бы я была рядом, то крепко обняла бы тебя.
Я рад даже словесным объятиям.
Завтра утром. Когда заеду за тобой.
На часах 7:17 утра. Наступил первый учебный день в Художественной академии Нэшвилла. Джесмин вот-вот должна приехать за мной. Я проснулся в 3:57 и больше так и не смог уснуть. Думаю, что если где-нибудь действительно существует ад, то я попаду туда, где буду вынужден просыпаться на два с половиной часа раньше обычного заведенного времени. И дело даже не в том, что я всю ночь размышлял о возможной перспективе тюрьмы и о том, что первый день занятий станет для меня болезненным испытанием. Я знаю, что сегодня меня ждет больше напоминаний о Соусной Команде, чем за все время с момента похорон. И я не знаю, как стану реагировать.
