Пока следователь размышлял и тщательно осматривал грунт, пытаясь определить время раскопок, наверху послышались чьи-то шаги, скрипнули половицы в сенях. Он насторожился, пытаясь понять, кому и что здесь понадобилось.
Сверху оглушительно, как показалось Назипу, захлопнулась крышка люка, ведущего в подвал.
Сотрудник милиции мгновенно рванулся вверх по лестнице, но сильно ударился головой о нависавшую балку: в глазах потемнело, и он бессильно присел. Сквозь боль на короткое время затмившую сознание и слух, стало явственно доноситься, как кто-то заваливал люк.
Превозмогая боль и зло ругаясь, больше от обиды, чем от страха быть заживо погребенным, он полез наверх.
— Откройте немедленно люк! — крикнул Данишев незнакомым для себя голосом, вытаскивая оружие.
Наверху все замерло.
— Буду стрелять!
Снова послышался грохот падающих предметов. «Гады, заваливают!» И лейтенант несколько раз выстрелил.
Тотчас все стихло.
Назип уперся обеими руками о крышку и, изо всех сил напрягаясь, как штангист, начал поднимать ее над головой. Сначала образовалась щель, затем с люка что-то с грохотом упало. Наконец ему удалось открыть крышку и благополучно выбраться из этого кратковременного заточения. Он бросился осматривать дом — никого не обнаружил. Ничего не было ни во дворе, ни на улице. Неизвестный человек, словно привидение, таинственно исчез.
Следователь осторожно, озираясь по сторонам, готовый в любую минуту к нападению, вернулся в сени, осмотрел огромный, обитый железом сундук, которым кто-то пытался заточить его в подвале. В сенях на полу обнаружил еле заметный белый отпечаток обуви: кто-то наступал на известь. Но где эта известь?!
«Кто же это был? Значит, следили?! А может, случайно?»
Он вышел на крыльцо, нервное напряжение не спадало; обошел еще раз двор, внимательно осматривая забор. Данишев обратил внимание на примятую траву у забора, за которым возвышался серой зубчатой скалой готический фасад дома, где он жил сам. Данишев подошел к забору, потрогал посеревшие от дождей доски: две из них внизу не были приколочены! Он пролез в щель. С обратной стороны одна из раздвигающихся досок у самого основания была чуть заметно испачкана известью. Данишев внимательно осмотрел доски забора и направился по еле заметной тропинке к кирпичной ограде, затем свернул направо. Остановился. Посмотрел по сторонам, взглянул на окна своей комнатушки, куда недавно вселился, и направился к подъезду дома. Рядом у входа в подъезд стояли емкости со строительным материалом. «Ага, никак ремонт квартир затевают, — подумал Назип, подходя к каменным ступенькам подъезда. — А утром еще их не было».
