Вовка спрятал сало. Неподалеку, рядом с решетчатым забором, он заметил колодец. Вокруг него толпились мужики и бабы с котелками, кружками, бутылками, ведрами. Вовка решил сбегать напиться. Взяв свой кнут, он одним концом привязал его за уздечку, а другим, с кнутовищем, обмотал вокруг ствола акации и завязал узлом. Конь несколько раз ткнулся ему в руки мокрой прохладной мордой, понимающе глядя большими черными глазами.
- Ни с места! - приказал коню Вовка. - Я сейчас.
Воду из колодца доставали деревянным почерневшим ведром, привязанным цепью и веревкой. Когда подошел Вовкин черед, мужчина в запыленном костюме прохрипел:
- Ну, подставляй, что там у тебя!
У Вовки не было ни кружки, ни котелка. Он, не зная, что делать, затоптался на месте. Толстая женщина толкнула его локтем и протянула свою кастрюлю.
- Не мешайся, отойди, раз некуда брать!
Кто-то из задних рядов крикнул со смехом:
- А ты, парень, в шапку!
Вовка обрадовался этой мысли и, сняв кепку, посмотрел на мужчину.
- Налейте сюда, пожалуйста!
- Ты что, очумел? - мужчина поднял усталые глаза на Вовку.
Толстая женщина, которая минуту назад толкнула его локтем, вздохнула и протянула кастрюлю с водой.
- Пей, господь с тобой. Все мы нынче запарились…
Вовка припал к краю зеленой кастрюли. Вода обжигала холодом, студила до ломоты зубы. Но Вовка пил и пил, проливая воду на рубаху и ботинки.
Вдруг надрывно загудели паровозы, зазвенел колокол.
- Воздушная тревога!
- Спасайся!
Женщина, выхватив у оторопевшего Вовки кастрюлю, неуклюже побежала к своей телеге, расплескивая воду. Вовка тоже побежал к двуколке.
Прямо над станцией промчались два самолета с крестами на крыльях. Вовка видел, как от самолетов отделилось несколько черных точек. Они со страшным воем приближались, быстро увеличиваясь и скоро стали похожи на большие черные сигары.
- Бомбы! - закричал на всю площадь милиционер. - Ложись!
Вовка не помнил, как очутился на земле. Один за другим раздались взрывы, от которых все задрожало.
Вовка попытался вскочить, но тут же почувствовал, как кто-то грубо прижал его к земле. По синему рукаву рубахи он догадался, что это милиционер.
- Пустите! - заорал Вовка, силясь высвободиться. - Пустите!
- Лежи, паршивец! Убьют. - Милиционер еще сильнее придавил его к земле. - Закрывай голову!
В то же мгновение огромные окна станции осветились ослепительно ярким светом, словно внутри ее зажгли мощные прожекторы, и следом раздался оглушительный взрыв.
Вторая бомба разорвалась на площади, в гуще повозок и машин, среди притаившихся на земле беженцев. Вовку ударило воздушной волной и засыпало землей… Он больше не слышал ни грохота рвущихся бомб, ни криков раненых, ни беспорядочной стрельбы, ни рева бомбардировщиков, которые проносились над станцией, расстреливая из пулеметов безоружных людей…
