В летнем лагере у меня случился первый секс. Причем еще до всех этих невинных приключений с Настей и Юлей. Мне тогда только-только исполнилось двенадцать лет. Шла вторая лагерная смена. Это вроде было в том самом лагере в Анапе, «Счастливое детство». Да, суперсчастливое детство – в клетке. Повеситься там можно было от скуки. Поэтому мы и бухали там постоянно, а заодно выискивали другие способы себя развлечь.
Первая смена в том лагере прошла ужасно. Я еще не разобрался, что к чему, и просто привыкал. У меня так всегда было, каждое лето. В первую смену я ко всему привыкаю. Во вторую смену раскачиваюсь. В третьей я на полной раскачке и в четвертой на полную катушку отрываюсь. Вот как раз в третью смену мы и встретились с той девчонкой, с которой у меня случился первый в жизни секс. Сейчас я не помню, как ее звали, но пусть будет Лена. Она оказалась немного младше меня, ей было одиннадцать. Детдомовская она была или домашняя, этого я не помню. Мы с ней тоже познакомились на медляке, и, как всегда, сработал мой любимый приемчик.
На первом медленном танце на дискотеке я обычно просто сидел и смотрел, кого не приглашают. Если не приглашают ту, на которую я запал, и она весь танец сидит в сторонке с подружками, то на второй медляк я иду к ней и приглашаю ее. Девушка не отказывается, потому что у нее все равно никого нет. Мы с ней танцуем. А я за это время изучаю ситуацию: здесь поглажу, тут стисну, там прижму. К тому времени я уже знал более-менее, где у девушек эрогенные зоны – и, конечно, знаниями охотно пользовался. Если девушка мне все это позволяла, даже вот такой минимум, значит, она ко мне расположена. Можно дальше стараться. И я продолжаю ее приглашать еще и еще, мы танцуем всю дискотеку вместе. Где-то на третий или на четвертый медляк я говорю свою коронную фразу:
– Слушай, я не умею целоваться. Научишь?
Понятно, что девушка соглашается – у нее инстинкт такой, помогать.
– Конечно, научу!
Все. Дело в шляпе.
В тот раз после этих слов мы ушли с танцпола и направились к воротам, через которые приехали в лагерь. Около них была такая красивая площадка с мостиками и детскими домиками. Туда ночью никто не ходил – только если приспичит покурить так, чтобы вожатые не спалили. А в эти домики можно было залезть. И там еще стояло дерево из гирлянд, оно по ночам светилось. Это было так романтично. Там, на этой площадке в одном из домиков, мы с ней пососались, пообнимались, и с этого вечера я начал с ней мутить. Мы гуляли, держась за ручки, смотрели вместе фильмы, на всех дискотеках вместе танцевали, на пляже тоже сидели рядом – даже сосались там, дразнили всех своей страстью. Конечно, вожатые нам запрещали целоваться. Мне двенадцать, ей одиннадцать – переживали за нас. Постоянно подскакивали.
